СОДЕРЖАНИЕ
Пролог
Павел Поспелов
3
Часть первая.
Среда. Семнадцатое июня
41
Часть вторая.
Четверг. Восемнадцатое июня
91
Часть третья.
Пятница. Девятнадцатое июня
141
Часть четвертая.
Суббота. Двадцатое июня
189
Часть пятая.
Воскресенье. Двадцать первое июня
245
Часть шестая.
Понедельник. Двадцать второе июня
293
Часть седьмая.
Вторник. Двадцать третье июня
355
Часть восьмая.
Среда. Двадцать четвертое июня
373
Часть девятая.
Четверг. Двадцать пятое июня
415
Часть десятая.
Пятница. Двадцать шестое июня
429
– 3 –
П р о л о г
Павел Поспелов
1
Чай пили с клубничным пирогом. На столе было варенье, мар-
мелад и печенье. Звали на чаепитие и Евфросинию Герасимовну, но
она, обычно отзывчивая в таких делах, на этот раз от приглашения от-
казалась. Впрочем, кусок пирога Галина ей отнесла.
За столом сидели молча, каждый думал о своём. Максим о Жан-
не, Степан о Марине, Карл о Галине, Галина о Карле.
Анна радовалась тому, что всё закончилось благополучно, все
живы-здоровы и Фёдору, сидящему с ней рядом, не нужно пережи-
вать. О том, что ему предстоит завтра, она не знала. Она не думала о
том, как будут развиваться и складываться их отношения, точно знала
только одно, – что никогда не бросит этого человека и всегда, по пер-
вой его просьбе, придёт к нему на помощь.
Так же думала и о детях, сидящих у них с Фёдором на коленях,
и о Матрёне Васильевне, и о Медведице, и о Пистолете, и о сестре.
Обо всех, кому, хоть чем-нибудь, могла бы быть полезной.
Сидящий с ней рядом Фёдор, старался ни о чём не думать.
Слишком много забот навалилось с утра. И это почти получилось, но
лицо больного, потерявшего силы Пашки, так и стояло перед глазами.
«Надо быть рядом с ним, – думал Фёдор. – Сейчас немного от-
дохну и пойду».
Дети, сидевшие на коленях у Анны и Фёдора, беспрестанно ша-
лили. Они объелись пирогом и занимались тем, что опускали пальцы в
варенье, мазали этим вареньем носы, а затем друг у друга с носа это
варенье слизывали.
– 4 –
Им было весело, они беспрестанно смеялись. Впереди у них была
целая жизнь, казавшаяся большой и красивой, похожей на стол, за ко-
торым сидели, в которой всегда будет вдоволь клубничных пирогов,
варенья, мармелада, а главное, – добрых людей. И они были правы.
2
История, которую хочу рассказать, началась 13 июня 1987 года.
Придя домой поздно вечером, Пашка с порога услышал праздничный
шум в родительской комнате, почувствовал запах застолья. Спрятав
ключ от входной двери в карман брюк, он стал на цыпочках проби-
раться к себе.
– Да говорю, Павло, – доносилось из-за стола, и вскоре Пашка
увидел перед собой мать.
– Ну, что я говорила, пожаловал! - Крикнула она гостям и, при-
глушая голос, добавила. - Фу, провонял, как чёрт. Костёр опять жёг?
Смотри, поджигатель – поймают, пришлют штраф, сама тебя подож-
гу. Чего стоишь? Иди к гостям.
– К экзамену надо готовиться, – попробовал он отказаться.
– Надо же, вспомнил. К экзамену ему нужно готовиться. Все
ждут его, не расходятся, а он тут заявления будет делать.
– Зачем меня ждать?
– Затем. Интересно. Все хотят посмотреть на встречу.
– Какую встречу?
– Торжественную. Иди, узнаешь.
Робко ступая, Пашка вошёл в комнату, где за накрытым по по-
воду наступающего Дня Медика столом сидели гости. Это были зна-
комые матери, с которыми она в мае месяце познакомилась на курор-
те, и её коллеги по работе. Все были пьяны, галдели, гремели ножами
и вилками, и от дыма сигарет не видели друг друга. Заметив Пашку,
загалдели громче, кое-кто даже затопал ногами. Он смущённо улыб-
нулся и опустил глаза.
– Вот и сам, – торжественно произнёс Пацкань, Пашкин отчим,
который был особенно пьян и против обыкновения даже не встал из-за
стола, говоря своё знаменитое «Прошу наливать, буду речь держать».
– 5 –
Гости засуетились, стали хватать со стола бутылки и разливать
их содержимое по стаканам и рюмкам. Подняв, до краёв наполнен-
ный, стакан, отчим терпеливо ждал.
– Все что ли? – Спросил он.
– Да. Давно уже. Готовы! – Неровно отвечали гости.
– Тогда контакт! – Приказал Пацкань, опуская свой стакан и ка-
саясь им края стола.
Все последовали его примеру, каждый в свою очередь рапортуя:
– Есть. Есть контакт.
– Нет. Я вижу – там нет контакта! – Строго следил тостующий
красными, как у окуня, глазами. – Вижу, нет! А, теперь, есть! Теперь,
вижу, что есть!
– Речь, Фарфорыч. Давай речь! – Требовал сидевший напротив
командовавшего, Мирона Христофоровича, его двоюродный брат
Глухарёв.
Глухарёва поддержали, и, как ни тяжело было подниматься на-
пившемуся отчиму, он всё же встал. Впрочем, сделал это не из уваже-
ния к обществу и не из-за торжественности тоста, а от того, что понял:
сидя содержимое стакана в него не войдёт.
Речь, которую так ждали, говорить не стал. Прошептав: «За
встречу», просто опрокинул стакан. Гости последовали его примеру.
Предчувствие отчима не обмануло, водка не пошла, не помогло
даже вставание. Запрокинув голову и прогнувшись, как солдат, полу-
чивший пулю в спину, Мирон Христофорович, привлёк к себе внима-
ние сидящего рядом мужчины пощёлкиванием пальцев, и получил за-
ранее приготовленный бутерброд, состоящий из куска чёрного хлеба и
толстого слоя горчицы. Пока отчим его пережёвывал, Глухарев, вос-
седавший напротив, затрясся от смеха.
– Чего хохочешь? – Спросил Пацкань, слабым голосом. – Сей-
час фонтаном бы, да всё на тебя. Устроил бы День Победы, с салютом
из винегрета.
– Не пошла? – С неожиданным участием, осведомился Глухарёв.
– Легла зараза, – стал объяснять Пацкань. – Вот туда-сюда и гонял.
Пашку посадили за стол с краю, на самый угол. Только сидя за