— Простите, а кто, собственно, вы такой? — насторожился Иван Семенович: пошловатая игривость незнакомца показалась ему подозрительной.
— По профессии или по существу вопроса?
— То есть… я не совсем понимаю вас, — Иван Семенович нахмурился.
— Все, кто здесь находится, интересуются одной проблемой: как снять квартиру. Это и есть существо вопроса.
— Ах, вон что! — проговорил Иван Семенович.
— И если бы вы сдавали квартиру, — с воодушевлением продолжал Петров, — я бы порекомендовал вам одного очень порядочного человека. А именно: самого себя.
— Да кто вы? — Иван Семенович нахмурился.
— Будущая звезда, а ныне — рядовой, но перспективный журналист Владислав Юрьевич Петров.
— Нет, простите, — испуганно пробормотал Иван Семенович, — я квартиру не сдаю, ничем вам не могу помочь.
— Тогда, может, вас проводить к трамваю? — в упор, грозно спросил Петров. Грозность его была наигранная, скоморошья.
— Пожалуйста, если хотите, — послушно закивал Иван Семенович. — Впрочем, спасибо…
Иван Семенович стоял уже в трамвае, когда Петров задал ему последний вопрос:
— А вы зачем приезжали-то?
И только Иван Семенович хотел ответить, как дверцы со скрежетом закрылись и трамвай, дернувшись, покатил по рельсам.
Петров весело ухмыльнулся; ему радостно было (а все от отчаянья, от бесшабашной бравады), что ни за что ни про что напугал мужичка, поставил его в тупик. Впрочем, он не забыл помахать ему на прощание рукой…
Это было в субботу, в десять утра. В зимний солнечный день 22 декабря.
А на следующий день, в воскресенье, 23 декабря, Иван Семенович вновь приехал в Банный переулок. Но на этот раз не один, а с женой Сусанной Николаевной.
Увидев их, Петров присвистнул про себя. Он сразу все понял. И чутье безошибочно подсказало ему, кем он должен быть сейчас. Скромный, вежливый, порядочный — вот кто такой Петров. Вы не знали? Можете проверить…
Несколько человек окружили Ивана Семеновича с женой: не сдаете? а вдруг? а если подумать? а чего тогда приехали? ах, не наше дело… Петров стоял в стороне. Он стоял скромно, но с выражением достоинства на лице: да, он нуждается, ему плохо, трудно, но он не будет мельтешить, заискивать, как некоторые. Краем глаза он заметил, как Иван Семенович показал варежкой в его сторону; на всякий случай Петров принял еще более независимый вид.
Однако сомнений не было: Иван Семенович с женой продирались сквозь толпу именно к Петрову.
— Добрый день, Юрий… простите, отчество запамятовал… — Иван Семенович улыбался Петрову, как старому давнему знакомому — добродушно, приветливо.
— Владислав Юрьевич, — подсказывая, поправил Петров. — Добрый день. — И он даже как бы поклонился слегка жене Ивана Семеновича.
— Ах, да, простите! — воскликнул Иван Семенович. — Именно — Владислав Юрьевич. Вот, знакомьтесь, Владислав Юрьевич, моя жена — Сусанна Николаевна Брагинская.
— Очень приятно, — вновь полупоклонился Петров.
Сусанна Николаевна свободно, легко протянула ему руку.
— Вы, кажется, журналист? — И улыбнулась при этом.
— Да. У вашего мужа прекрасная память.
— Ну что вы! — отмахнулась она от этого комплимента. — Владислав Юрьевич, у нас к вам дело… Можно вас на минуточку?
— Да, конечно. Что-нибудь случилось? — И печать глубокой озабоченности легла на лицо Петрова.
Отойдя несколько в сторону, Сусанна Николаевна ответила Петрову:
— Нет, ничего не случилось. — И игриво, кокетливо даже подхватив Петрова под руку, призналась ему: — Вы не представляете себе, Владислав Юрьевич, как я ругала Ивана Семеновича!
— Ругали? За что? — Петров сделал вид, будто он так удивился, что и идти дальше не может: переводил вопросительный взгляд с Сусанны Николаевны на Ивана Семеновича. И наоборот.
— А как вы думаете, хорошо он поступил? Ну-ка, Ваня, скажи сам!
— Да кто мог подумать… Я, знаете, Владислав Юрьевич, наоборот… то есть я даже испугался вас.
— Меня? — Тут удивление Петрова было, пожалуй, искренним.
— Именно вас, представьте! — подхватила Сусанна Николаевна и залилась мелким, тоненьким смехом.
Зимнее утро с легким морозцем, полукружье бледного солнца в студенистом небе, посвистыванье ветра в верхах крыш, слабое поскрипыванье снега под ногами прохожих, — день распахивался перед всеми в одинаковой надежде и обещании. И странно стало Петрову, что рядом с ним смеется совсем незнакомая женщина — какая-то Сусанна Николаевна, тут же глуповато улыбается ее муж Иван Семенович, а он, Петров, слушает их, участвует в разговоре, — что за наваждение?