Лишь когда громко хлопнула дверь, Алеша очнулся — девочки в купе не было. Алеша спрыгнул на пол, быстро оделся и пошел умываться. В коридоре по правую руку стоял мужчина, а по левую — мужчина и две девушки. Алеша пошел налево. Одна девушка взглянула на него вопросительными и одновременно грустными глазами, вторая продолжала смотреть в окно, узкой, изящной ладошкой прикрыв лицо. Линии ее тела были мягкие и нежные. Алеша медленно прошел мимо девушек. Когда он возвращался, девушек уже не было, а мужчина вдруг сделал шаг назад, к своему купе, и они с Алешей столкнулись. Мужчина улыбнулся виноватой улыбкой.
— Ну и ну! — сказал Алеша девочке, входя в купе (девочка сидела на прежнем месте, подогнув под себя ноги и держа в руках книгу). — Здоров же дяденька!
Он снова взобрался на полку и, глядя в окно, постепенно забыл про мужчину. Позже он перевернулся на спину, подложил руки под голову и с наслаждением прислушивался к равномерному перестуку колес.
— А куда ты едешь? — спросил он девочку.
— Куда и вы.
Алеша с любопытством покосился вниз.
— А я куда еду?
— В Свердловск.
— В Свердловск, — согласился Алеша. — Да не совсем в Свердловск…
Девочка понимающе кивнула.
— Давай знакомиться, — сказал Алеша. — Тебя как зовут?
— А давайте отгадывать имена?
— Ну-у-у… отгадывать, — протянул Алеша. — Тебя зовут… Вера, так?
— Нет.
— Ну… Люба?
— Нет, не угадали. Надя.
— Вот видишь… Сколько всяких имен, разве угадаешь?
— А я умею точно отгадывать.
Алеша усмехнулся.
— Дайте вашу руку, — сказала Надя.
Алеша недоверчиво протянул руку.
— Жизнь у вас будет короткая… — медленно начала говорить Надя. — Линия таланта… Талант как будто есть…
— При чем здесь талант?
— Не мешайте… Так. Вы влюбчивы, вот линии.
— Кто, я влюбчив?
— Вы. Ну-ка, посмотрите в окно! Так… Есть у вас бакенбарды, хорошо…
— ?..
— Не оборачивайтесь! Глаза… странно, голубые… волосы черные, так…
— Так как же меня зовут? — усмехнулся Алеша.
— Алеша, — ответила девочка.
— Да ты что?! — поразился Алеша. — Ты знаешь, как меня зовут?!
— Я все знаю!
Алеша рассмеялся.
— Не верите? Назовите имена трех женщин, которых вы знаете.
— Это еще зачем?
— Надо. Увидите, что я все знаю.
— Ты что, хвастаться сама училась или…
— Итак, три имени.
— Ну… Зина, Лариса… Наташа.
— Так… — Надя на трех бумажках написала имена, свернула бумажки в трубочки, перемешала их и протянула Алеше: — Выберите одну из них…
— Ну, выбрал…
— Разверните и прочтите про себя имя.
— Ну, прочел…
— Скажите, какого числа вы познакомились с этой женщиной?
— Какого числа? — удивился Алеша. — Да я не помню! Может, третьего, может, пятого…
— Так… Читала ли она «Медею»?
— «Медею»? Представления не имею…
— Значит, это Лариса, — убежденно проговорила Надя. — Ее имя написано на бумажке?
— Ее… — протянул Алеша. — Да откуда ты можешь знать это?
— Я все могу.
— Нет, ты скажи, откуда ты знаешь, что это Лариса?
— Я же говорю, я все знаю. Просто я все знаю, совершенно все.
— Просто ты обыкновенная хвастунья!
— Можем повторить опыт. Пожалуйста, еще три имени.
— Слушай, да ты ненормальная какая-то! Как ты можешь по каким-то дурацким вопросам угадать имя человека? Ты просто халтуришь!
— Дурацким вопросам? Для меня достаточно небольшого намека, чтобы обо всем догадаться. Образованность — школа быстрейших ассоциаций. Ты схватываешь на лету, ты чувствителен к намекам. Так писал Мандельштам.
— Нет, ты определенно ненормальная. Сколько тебе лет?
Надя вдруг весело рассмеялась и выбежала из купе. И когда Алеша посмотрел ей вслед, он не то чтобы удивился, а поразился: ведь это она стояла утром в коридоре, изящной ладошкой прикрыв свое лицо. Алеша взглянул на столик, там лежала книга, которую она читала: «Легенды и мифы Древней Греции». Он хорошо знал эту книгу и, взяв ее в руки, начал бережно, как бывает только с любимыми книгами, листать ее. И тут в дверь постучали.
— Да! — откликнулся Алеша.
В купе вошла проводница.
— Добрый день.
Алеша положил книгу на стол.
— Добрый день.
— Ваше тридцать шестое место?
— Да.
— Вы, кажется, поменялись на тридцать седьмое?
— Да, меня попросили, вчера вечером. Знаете, старичок и…