Мужчины принялись за дело. Не трудно было догадаться, что это юристы. Их повадки и сдержанную манеру поведения она хорошо знала. Перед ней появилась сначала одна папка, потом другая. Марина ставила подписи, ни о чем не спрашивая. Почему она вдруг так стала доверять Кратько и сама бы не могла сказать. И, по-видимому, своим поведением смогла его удивить.
- Ты даже не хочешь спросить, что это?
Отрицательно повернув головой, она смотрела на него очень спокойно.
- Уверена, ты не сделаешь что-то мне во вред.
Его лицо вмиг стало серьезным. А в глазах помимо воли так много всего промелькнуло, и все это он тут же спрятал за насмешкой, появившейся на его губах.
- Ты права. Это всего лишь бумаги о том, что завод с этой минуты принадлежит тебе.
- Что? – Теперь она растерялась по-настоящему. - Но зачем…? Мы оба знаем, что завод по праву принадлежит Сергею. Он всегда был смыслом его жизни, и справедливо было бы отдать его ему, а вернее, просто вернуть завод законному владельцу. – Марина сейчас говорила именно то, что думала. Претворяться просто не видела смысла.
Вот тут Кратько уже не смог сдержаться. Упоминание о Сергее не доставило ему удовольствия. Поднявшись, он подошел к окну, заложив при этом руки за спину.
- Как ты понимаешь, благополучие Валиева меня меньше всего волнует. – А потом наступила пауза, после которой он неожиданно тихо произнес:
- Пристрелил бы его с удовольствием. – А она ему сразу поверила. Такие слова не произносятся для красного словца. Да и момент был из тех, когда правда обнажена до предела.
Мужчины, стоящие возле Марины, явно напряглись от этих слов. Да и она затаила дыхание. Наверное, только сейчас до нее по-настоящему дошло, как же эти двое ненавидели друг друга.
- Ведь знаю же, что как только все закончится, к нему побежишь. – Он вдруг повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза.
- Только не советую. Идея точно плохая. Такие не меняются. Поверь, ты заслуживаешь большего. – Сейчас они смотрели друг на друга так, будто в кабинете больше никого не было. И тон у него был такой, словно уговаривал ее, предостерегал от неверного шага. Он был абсолютно уверен в том, что говорил. Марина нервно сглотнула и отвернулась.
- Ладно, все это лирика, - внезапно прервал он себя. - Господа, вы закончили? – Вопрос уже был адресован юристам.
- Остались документы о разводе. – Один из мужчин явно облегченно вздохнул, наверняка, радуясь в душе, что откровения хозяина кабинета закончились. Они хорошо понимали с кем имеют дело и очевидно только и мечтали побыстрее выполнить свою работу.
Вот тут уже Марине даже в голову не пришло спорить. Она поставила свою подпись в предложенных бумагах, и Кратько проводил юристов до дверей кабинета. А когда попрощался с ними, вернулся назад и, даже не пытаясь скрыть усталого вида, уселся на диван. Марина и раньше замечала, что ему трудно теперь было долго оставаться на ногах. И от этого понимания сердце болезненно сжалось. Трудно было видеть такого сильного человека в подобном состоянии. И вероятно даже не ожидая от себя ничего подобного, она вдруг стремительно подошла к нему и, присев рядом, резко схватила его за рукав пиджака.
- Что же ты делаешь? – вдруг проговорила она с чувством, почти с отчаянием, и попыталась как следует встряхнуть его. Но конечно у нее ничего не получилось. Легче гору сдвинуть с места.
- О чем ты? – Он посмотрел на нее с вопросом и, вправду не понимая ее горячности. А у Марины на глазах помимо воли появились слезы.
- Какого черта ты приехал в эту дыру? Какого черта сдался? Вот уж не думала, что ты такой слабак. – Голос был полон искреннего негодования.
- А…, ты об этом, - произнес он насмешливо, покачав при этом головой.
- Да, я об этом. О чем же еще. – Злости в ее голосе ничуть не уменьшилось.
Кратько, казалось, совсем не обратил внимания на ее слова и тон. Он вдруг поднял руку и провел ладонью по ее волосам.
- Ты изменилась, – произнес он с грустью и словно сожалея об этих изменениях. Оба понимали, что он имеет в виду. Марина и вправду вела себя не как обычно. Было бы, напротив, удивительно, если бы после всего произошедшего с ней, она осталась прежней.
- Надо же что-то делать, - проговорила она почти плаксиво и как то потерянно. Ее плечи враз поникли, будто из нее воздух выпустили. – Я не знаю, ну там операция, химиотерапия… Нельзя сидеть сложа руки.
Кратько неожиданно поднялся и, подойдя к своему столу, вытащил из верхнего ящика пистолет.
- Вот моя химиотерапия. Как только станет совсем невмоготу, окончу все разом. – Слова звучали жестко, и усомниться в его намерениях ей бы и в голову не пришло. Видно было, он давно все для себя решил.