Налетели, коршуны! Повылезали из машин, мечутся вокруг дома. А там — все пламенем объято. Даже рядом стоять невозможно от жара. Можете попробовать сунуться, если сгореть не боитесь! Да нет! Судя по всему, даже ожогов никто получать не намерен. А вода-то только в колодце, да и тот рядом с хатой, так что подойти — проблема. Ведро только одно, если в машинах нет. Не потушить вам, пока все не прогорит. Машина тоже полыхает… Вот, это классно! Бак рванул, жаль не зацепило, по-моему, никого. Ладно, нечего тут до самого конца торчать, уходить нужно, пока прочесывать не начали. Перестрелять бы их всех. Полным составом группы, да неожиданно труда большого не составит. Только это уже перебор будет. Такую тогда свору по нашим следам пустят, что никакое везение и навыки не помогут: сила солому ломит.
…Вернулись к остальным. Пока немчура занята, уходить будем, иначе можно в новое кольцо оцепления попасть. Нам это не улыбается. К чему лишний геморрой?
— Ганс. Что там нового фрицы поговаривают?
— Да, ничего особенного. Пока только передали о самом факте пожара, и что машина сгорела.
— А с кем связывались?
— Не понял пока. Позывной «Феникс». Передали, что никаких следов боя не обнаружено.
— Хорошо. На ходу слушать сможешь?
— Думаю, что смогу.
— Тогда на тебе контроль переговоров. Паук, помоги ему рацию пристроить.
— Есть.
Вовремя хорошая мысль меня посетила гильзы подсобрать, да уничтожить все следы нашего посещения. Вот, попали или нет в машину, когда стреляли, сказать не могу. Не посмотрел, каюсь. Хотя, после взрыва бака, вряд ли внимательно ее будут осматривать. Станем пока переговоры слушать и выводы из этого делать. Непонятно, кто такой «Феникс»? При следующем сеансе связи на большую землю о нем обязательно нужно сообщить, может что подскажут. Наша радиоразведка тоже ведь не дремлет.
— Все готовы? Тогда вперед. Хохол. Маршрут меняем, сейчас уходим на северо-запад, в сторону Первомайского. Крюк сделаем, чтобы следы запутать, а то ситуация пока очень уж непонятная. Случайная эта стычка, или просчитали нас? Немцев за дураков держать нельзя.
— Понял.
— Разрешите, герр гауптман?
— Входите, Хайнц. Что у вас?
— Герр гауптман. Вы приказали сообщать обо всех необычных происшествиях на контролируемой нами территории.
— Это в связи с делом о неуловимых русских диверсантах?
— Да, герр гауптман.
— Докладывайте!
— Сегодня около одиннадцати часов унтерштурмфюрер СС[54] Бауэр, командир взвода четыреста пятьдесят четвертой охранной дивизии, временно переданного в распоряжение начальника семьсот девятнадцатой группы тайной полевой полиции, с личным составом был направлен на хутор неподалеку от села Каза́чка для задержания местного лесника, который, согласно донесению старосты из Казачки связан с партизанами.
— И какая здесь связь с разведгруппой?
— Лесника должны были доставить к начальнику семьсот девятнадцатой группы фельдполицайкомиссару[55] Шайдлеру. Однако отряд назад не вернулся. Из-за невыхода на связь в контрольное время, отправленное следом за ними подразделение той же дивизии под командованием унтерштурмфюрера СС Шредера застало горящий дом лесника. Наших солдат возле дома обнаружено не было. Машина, на которой выехало подразделение Бауэра, стояла возле дома и также горела.
— Это уже интересно, продолжайте.
— Когда солдаты Шредера пытались потушить пожар, взорвался бак автомашины, несколько солдат получили ожоги. Затем последовали взрывы в доме, несколько человек были ранены и обожжены разлетающимися горящими обломками. Когда дом прогорел, так как потушить его не было никакой возможности, на пепелище обнаружили только обугленные человеческие кости и обожженные металлические части оружия, пуговицы, пряжки и тому подобное. Установить причину пожара не смогли.
— Я не представляю, каким образом данное происшествие можно связать с русской разведкой? Какие-либо следы боя были обнаружены?
— Нет, герр гауптман. Поблизости от жилья лесника не нашли даже гильз. Но такая же точно ситуация была и возле брода. Там тоже не было никаких следов русских.