— Ура! — воскликнула Мариша и радостно пошла следом за ведьмой.
Прошло три дня с тех пор, как Баба Яга похитила Маришу. Царевна помогла ей с пересчётом трав, сначала приняв это за необходимую помощь старшему, а потом увлёкшись. Ведьма сварила зелье для Добрыни Никитича. Любопытная Мариша завалила её вопросами и даже немного участвовала, но бабушке нравилось проводить с ней время и даже множество «как» и «почему» были приятны. А ещё напоминала она Яге её в молодости. Оттого и хотелось больше показать и рассказать.
По вечерам Мариша сидела на крылечке и ждала Алексея. Она понимала, что прийти он может в любое время, но в остальное девица была занята и старалась полностью сосредоточиться на деле, а перед ужином Яга ложилась ненадолго отдохнуть. Тогда-то и садилась царская дочка ждать волхва.
Мариша уже знала, что её пытались спасти как Илья Муромец, так и Святогор. Но ведьма хорошо запутала для них лес. Сам Леший помогал. Последнего царевна не видела, хотя и хотела. Яга сказала, мужчина крайне стеснителен перед красивыми девушками. Марише было приятно и любопытно одновременно.
Ещё Мариша немного переживала. Что ей сказать, когда увидит Алексея? У неё ведь осталось всего три дня. А дальше… батюшка выдаст её, скорее всего, за Илью Муромца. Он ведь первый в списке.
— Лёша… — тихо произнесла имя девица. Её щёки порозовели. Хотя они с магом общались часто и были ближе, чем царевна и царский волхв, она никогда не называла его иначе, кроме как Алексей. Он ведь верховный волшебник, а не мальчишка-конюх. Отношение подобающее.
— Мариша… — донёсся до ушей царевны тихий голос чародея.
Царская дочка подскочила. Хотела она на радостях броситься в сторону леса, откуда доносился голос, но вспомнила о Яге. Вдруг Алексей примет её за злодейку. Или отец отдал страшный приказ. Нет, нужно Марише разбудить бабушку и вместе с ней ждать посетителей, кому откроется путь к избушке.
Спустя четверть часа вышел из леса первый мужчина. В красивом расшитом плаще, в котором ходили колдуны. Кощей. Собственной персоной. Высокий. Крепкий. Темновласый мужчина с холодным взглядом. Но не чувствовала от него злости Мариша.
— Ну-с? — произнёс он, глядя на Бабу Ягу. — Ты даже сына моего вытащила. Так уж и быть, давай поговорим.
— Какой же ты упёртый бываешь, Костя, просто зла не хватает! — воскликнула женщина. — Где сына потерял?
— Да придёт скоро. Леший его задержал, как я понял, по твоему плану, — сказал Кощей. — Здравствуй, Мариша, — оглядел девицу маг, и его взгляд смягчился. — Какая же ты красавица!
— Здравствуйте! И спасибо! — произнесла царская дочка.
— Ладно, пошли, — сказала хозяйка избушки. — Поговорим. Да и молодым мешать не будем. Леший! — крикнула в лес Яга. — Отпускай!
Кощей с ведьмой скрылись в доме, а Мариша осталась стоять, чувствуя волнение. Она сцепила пальцы и уложила поверх платья. Прикусив губу, смотрела куда-то под ноги, не зная, как вести себя с Алексеем. Да и… поймёт он всё. Знает её. Как только покраснеет, на него глядя, так и поймёт, что небезразличен.
— Мариша! — раздался голос волхва.
Он бегом оказался рядом с царевной и притянул её к себе, крепко прижав к груди. Слышала девица, как сердце его стучит быстро-быстро. И было так хорошо… и так тепло в его объятиях. И вдруг неважно стало, поймёт или не поймёт. Главное, что он пришёл за ней.
— Не отпущу тебя больше! — сказал чародей в волосы Мариши. — И замуж ты не выйдешь за богатыря! — Мужчина отстранился, держа за плечи царскую дочку, и заглянул в её глаза. — Ты спросила, какая она, моя жена, которую я полюблю. Так я уже люблю, Мариша. Тебя люблю… А царя мы как-нибудь уговорим, только выходи за меня, м?
— Лёша… — прошептала царевна, чувствуя, как в груди поселилось тёплое и невероятно нежное чувство.
— Согласна? — тихо спросил он, мягко коснувшись пальцами щеки любимой.
— Да… — улыбнулась она и позволила снова крепко себя обнять.
— Ну вот, я же говорила! — раздалось сзади скрипучим голосом. — А ты заладил: «Глупая идея, глупая идея»! И Лёшка твой якобы не поверит, что мы поссорились.
— Да-а… — протянул Кощей. — Отличная идея оказалась.
Алексей с Маришей стояли, продолжая греться в объятиях друг друга. И им было совсем неважно, о чём говорят старшие.
— Только это… — повернулась к Кощею Яга. — Пусть твой сын мою избушку напитает, а то она совсем глухая стала. Я уже орать устала.