— Отпусти девушку, — сухо произнесла она, подходя к парочке.
Плачущая девушка уставилась на неожиданную защитницу, забыв даже плакать.
— Слушай, не вмешивайся, а? — лениво бросил парень, не удостаивая Алису ни единым взглядом. — Это наше дело, что, не поняла?
— Нет, это ты не понял, — так же спокойно, сдерживая бушующую в груди ярость, ответила Алиса. — Никто не смеет бить слабых! И я отомщу тебе за всех, кому ты причинил боль!
С этими словами она протянула руку и прикоснулась ко лбу парня, словно ставя на нем клеймо.
Парень вздрогнул и выпустил руки своей пленницы.
С полминуты он неподвижно стоял, словно пытаясь осознать, что же произошло, потом вдруг посмотрел на девушку.
— Да, и вправду нет никакого смысла. Я ухожу. Мы с тобой действительно не пара.
— Но Олег! Постой! — Девушка умоляюще простерла руки, и на ее омытом слезами лице появилось беспомощное умоляющее выражение. — Ну, прости меня, пожалуйста, прости! Да, я дура, я истеричка! Но я ведь люблю тебя! Понимаешь, люблю! Ну вспомни, сколько мы с тобой ссорились, а потом опять мирились!
Он покачал головой.
— Прости, Марин, я вдруг опомнился и понял, что ничего больше между нами не будет.
Ее пальцы судорожно вцепились в его куртку, но он, один за другим, разжал их и, не оглядываясь, зашагал прочь.
Марина медленно повернулась к Алисе. Глаза девушки сверкали, словно у фурии.
— Слушай, ты кто такая?! Зачем ты вмешалась! Зачем? Да как ты смеешь!
Изогнув пальцы, словно когти, она ринулась на Алису.
— Я хотела тебе помочь, защитить! — закричала та, уворачиваясь от длинных, выкрашенных алым лаком ногтей.
— Помочь?! Помочь?!
Девушка запрокинула лицо и вдруг, словно сумасшедшая, захохотала.
— Прости, я не знала, — пробормотала Алиса. Закрыв руками пылающие щеки, она кинулась в направлении дома.
Ну почему это случилось с ней?! Она же хотела только добра! Только добра, и ничего другого!
8. Лепестки сакуры
Она узнала его даже со спины. Он сидел на скамейке у детской площадки и не обернулся, когда она подошла, хотя наверняка слышал звук ее шагов.
— Привет, Миша! — окликнула его Алиса, останавливаясь за ним. — Что ты тут делаешь? Меня ждешь?
— Жду, — согласился он, указывая на сиденье рядом с собой.
Алиса подозрительно провела рукой по скамейке: не испачкать бы джинсы, но села.
Миша молчал. Его лицо показалось Алисе грустным и немного растерянным. Кому-кому, а ей было прекрасно известно это выражение.
— Неприятности? — поинтересовалась она.
Он кивнул.
— На учебе или на работе? Ты вообще не говорил, работаешь ты или учишься?
— И работаю, и учусь одновременно, — отозвался он, чертя прутиком на земле непонятные узоры. — И ты права: неприятности, и очень серьезные.
— И там и там? — с деловым видом поинтересовалась девушка.
— Ага, — парень кивнул.
— Не парься! — попыталась ободрить его Алиса. — Все проходит, пройдет и это. У меня вот тоже неприятности были…
— И что? — Миша, наконец, посмотрел на нее, и ей вдруг стало отчего-то не по себе под внимательным взглядом серых безоблачных глаз.
— Ну… теперь уже лучше, — не слишком уверенно отозвалась она.
Они помолчали. Сидеть рядом с Мишей — просто так, не говоря ни слова, оказалось неожиданно хорошо.
— Ты когда-нибудь разочаровывалась в людях? — вдруг спросил он.
— Да, — кивнула Алиса, вспоминая о Дэне. Она надеялась, что он заплатил за ее разочарование… Но виновен ли он в нем? Возможно, она сама просто не хотела видеть, каков он с самого начала. И Светланка… не слишком ли жестоко она поступила с ней сегодня?..
— Тебя предали? — спросила девушка, глядя на молчаливого парня.
Миша покачал головой.
— Нет, хуже: предали себя, — ответил он очень серьезно.
Что-то легко коснулось Алисиной щеки. Девушка подняла голову и увидела, что это облетающие лепестки вишни. Умирая, цветы рассыпались белыми лепестками и падали на землю, словно непролитые слезы.
Миша поймал один из лепестков на раскрытую ладонь.
— Посмотри, какая хрупкая красота… — задумчиво произнес он и дунул на лепесток, отправляя его в дальнейшие странствия.
— Ты странный, — заметила Алиса, сама не зная, нравится ей эта странность или настораживает.
— Ты тоже непростая девушка, — отозвался парень, задумчиво глядя на кружащийся в плавном танце лепесток. — И, как понимаю, у тебя тоже сейчас не все в порядке. Хочешь — расскажи мне, вдруг смогу помочь.
Алиса молча покачала головой. Ей никто не может помочь. Да и разве можно рассказать все — и про Кассиэля, и про миссию, и про Светланку… Все происходило слишком быстро, как будто пущенный с горы снежный ком — катится, катится, — и нет ни минуты, чтобы остановиться, чтобы подумать.