Он посмотрел на неё с непонятным голодом в глазах и ответил:
– Я же сказал вам, что был пьян. Пьян. Я осознавал только то, чего хотел, а не то, чего не должен делать. – Он встал и начал ходить по комнате. – Бесполезно говорить об этом. Мы в чертовски затруднительном положении, девочка моя.
– Могу я спросить, – поинтересовалась мисс Морланд, – кто та леди, с которой вы так недавно обручились?
– Мисс Фанни Уайз, – ответил он. – Это давнишний уговор. Я не могу по чести отступить от него. И это злополучное сообщение в "Газетт" – для меня невозможно его опровергнуть.
Она смотрела на него с непроницаемым выражением.
– Вы привязаны к мисс Уайз, сэр?
– Речь не о том! – сказал он нетерпеливо. – Наши родители устроили этот брак для нас, когда мы были ещё в колыбелях. Вполне понятная вещь. Вчера я официально предложил руку мисс Уайз, и она приняла её.
– Полагаю, – задумчиво заметила мисс Морланд, – что ваши выходки прошлой ночью были по сути празднованием?
Он издал короткий неприятный смешок.
– Мои выходки, мэм, были слишком кратковременным бегством от реальности!
Мисс Морланд раздумчиво созерцала кофейник.
– Если вам безразлична мисс Уайз, милорд, почему вы сделали ей предложение?
– Вы не понимаете! – сказал он. – Она была воспитана в представлении, что ей суждено стать моей женой! Я не мог поступить иначе, нежели сделать ей предложение.
– О! – сказала мисс Морланд. – Она очень любит вас?
Он чуть покраснел.
– Не мне говорить об этом. Думаю... предполагаю, что она хочет выйти за меня замуж. – Немного насмешливая улыбка скользнула по его губам. Он добавил: – И Господь да поможет нам обоим, если слух об этом приключении когда-нибудь достигнет её ушей!
Мисс Морланд налила себе ещё кофе.
– Вы намерены покинуть меня, сэр? – спросила она.
– Конечно, нет, – ответил его светлость. – Я поручу вас попечению почтенной женщины и заставлю вашего брата позаботиться о вас.
Она подняла брови.
– Но вы сказали моему брату, что женитесь на мне, – указала она.
Он перестал шагать туда-сюда и сказал:
– Я не могу жениться на вас! Господь знает, что я женился бы, но я не могу сбежать с вами в тот самый день, когда объявляется моя помолвка с Фанни!
Она улыбнулась на это, но не очень весело, и встала из-за стола.
– Успокойтесь, милорд. Я только... немного наказывала вас. Я уехала с вами, потому что была слишком сильно рассержена, чтобы рассуждать о том, что происходит вокруг. Чего я действительно хочу, чтобы вы сделали, – это доставили меня в Лондон, где я найду пристанище у своей старой гувернантки. – Она взяла свою шляпку и добавила: – Думаю... уверена... что она весьма охотно наймёт меня, чтобы я преподавала музыку и, может быть, рисование в её школе.
Он шагнул к окну и, стоя спиной к ней, сказал:
– Пансион на Квин-сквер… Хелен, Хелен… – Он оборвал себя, кусая губы, и невидящим взглядом уставился на карету, которая только что подъехала к гостинице.
Дверца кареты открылась, молодая леди выглянула наружу, и маркиз отпрянул от окна с удивлённым проклятием.
Мисс Морланд завязывала шнурки своего плаща и только вопросительно посмотрела.
– Фанни! – воскликнул маркиз. – Святые небеса, что же делать?
Мисс Морланд, моргнув, поглядела на него.
– Вы наверняка ошиблись!
– Ошибся… Думаете, я не знаю свою суженую?! – спросил его светлость взбешённо. – Говорю вам, что это она! Кто-то, должно быть, послал ей весточку... этот надоедливый болван Форт, подозреваю!
– Но мисс Уайз наверняка не стала бы преследовать вас, – сказала несколько ошеломлённая мисс Морланд.
– Не стала бы? – сказал Карлайон мрачно. – Вы её не знаете! Если у неё нет истерических приступов, мы можем считать себя счастливыми! – Он оглядел комнату, увидел дверь в противоположном конце и поспешил к ней, чтобы открыть. Был отперт вместительный чулан. – Идите туда, моя дорогая, – скомандовал Карлайон. – Я должен перехватить трактирщика и предупредить его, чтобы он держал рот на замке. – С этим он втолкнул мисс Морланд в чулан, закрыл за ней дверь и быстро направился к другой двери, ведущей в общую столовую.
Однако не успел предупредить трактирщика. Когда он выходил из гостиной, достопочтенный хозяин как раз сопровождал мисс Уайз в столовую.
Карлайон, понимая, что теперь было бы бесполезно отрицать своё странное бегство, приветствовал наречённую с едкой любезностью.
– Доброе утро, Фанни, – сказал он. – Неожиданное удовольствие.
Мисс Уайз была пухленькой маленькой леди всего девятнадцати лет от роду, с огромными мечтательными карими глазами и буйными тёмными локонами. Когда она увидела Карлайона, то выронила очень миленькую муфту из тафты и сжала руки на груди.