Маркиз поднятой рукой остановил этот поток красноречия.
– Капитан Добелл, вы когда-нибудь напивались вдрызг? – сурово спросил он.
– Вдрызг, сэр? – повторил капитан, всецело захваченный врасплох.
– Да, вдрызг! – отрезал маркиз.
Капитан кашлянул и ответил:
– Ну, сэр, ну... Вынужден допустить, что каждый мужчина в тот или иной момент...
– Напивались? – перебил маркиз.
– Да, сэр, напивался!
– Тогда вы должны знать, что это такое иметь наутро голову вроде моей, и умоляю вас избавить меня от дальнейших многословных речей и сказать простыми словами, что вы здесь делаете, – проговорил Карлайон.
Мисс Уайз, обнаружив себя за рамками картины, посчитала подходящим в этот момент вставить:
– Я его люблю!
– Не нужно виснуть у него на шее, даже если так, – ответил маркиз без всякого сочувствия. – Разве он твой родственник, что ты втянула его в это дело?
– Родственник! Нет! – сказала мисс Уайз оскорблённо. – Он мужчина, которого я люблю!
– Мужчина, которого ты… – Маркиз внезапно остановился. – Святые небеса! Это что же, побег? – спросил он.
– Но... но ты же знаешь, что да! – запнулась мисс Уайз.
Маркиз, который чуть ли не пошатнулся от потрясения, пришёл в себя и устремился к капитану.
– Нет-нет. У меня не было ни малейшего представления об этом! – сказал он. – Я думал... Ну, неважно, что я думал. Позвольте принести вам свои самые искренние поздравления! Вы на пути в Гретна-Грин? Разрешите мне посоветовать вам не терять времени. На самом деле, думаю, вам надо немедленно выехать снова. За вами могут гнаться, знаете ли.
– А вы разве не приехали сюда в погоне за нами, сэр? – спросил удивлённый капитан.
– Нет-нет, ничего подобного! – отвечал маркиз, хватая его руку и горячо пожимая её. – Вам ни за что в мире не нужно опасаться меня, мой дорогой друг. Я желаю вам всяческого мыслимого счастья!
– Всяческого мыслимого счастья? – воскликнула мисс Уайз с возмущением. – Ты забыл, что я помолвлена с тобой, Карлайон?
– Ты будешь намного счастливее с Генри, – заверил её маркиз.
– Объявление будет в сегодняшней "Газетт"!
– Не придавай этому значения. Простому ли объявлению стоять на пути истинной любви? – сказал маркиз. – Я немедленно опровергну его. Предоставь всё мне!
– Разве ты не хочешь жениться на мне? – выдохнула мисс Уайз.
– Ни в коем… Не тогда, когда твоё сердце отдано другому! – сказал его светлость с пафосом.
– Но мама говорила... и твоя мама тоже... и все, что я должна принять твоё предложение, потому что ты отчаянно любишь меня, и это само собой разумелось так много лет. Только когда я это сделала, то одновременно осознала, что не смогу этого вынести, и я послала за Генри, и…
– Очень правильно и кстати, – одобрил его светлость. – Мне бы, конечно, хотелось, чтобы ты послала за Генри прежде, чем я написал объявление в "Газетт", но не волнуйся сейчас об этом. Главное, чтобы вы не теряли времени в пути.
Капитан, который ошеломлённо взирал на его светлость, сказал весьма растроганным голосом:
– Сэр, ваше великодушие делает вам честь! Вы вправе требовать объяснения поведению, которое должны считать вероломным.
– Нет-нет, умоляю, ничего не объясняйте мне! – попросил маркиз. – Моя голова отнюдь не то чтобы ясна, знаете ли. Позвольте мне проводить вас к вашей карете!
Капитан, обнаружив, что его продвигают к двери, помялся и сказал:
– Мы остановились здесь, чтобы позавтракать, сэр!
– Даже не думайте! – твёрдо сказал Карлайон. – В любой момент вас могут нагнать и вырвать Фанни из ваших рук. Вы должны во всю мочь торопиться в Гретну.
Сама мысль о том, что её вырвут из рук капитана, заставила мисс Уайз прибавить свои мольбы к словам его светлости. Капитана Добелла, всё ещё слабо протестующего, вывели из гостиницы, сообщили, что сейчас не время думать о еде и питье, и затолкали в карету. Он предпринял вторую попытку объяснить их бегство Карлайону, но по знаку маркиза форейторы подстегнули своих лошадей, и карета покатила вдоль по улице с капитаном, высунувшимся из окна и выкрикивавшим заключительную тираду к маркизу, единственно достигшими словами из которой были "бесконечная благодарность" и "вечно обязан".
Маркиз повернул обратно в дом и прошагал через общую столовую в гостиную. Мисс Морланд вышла из чулана и стояла у стола, изо всех сил стараясь не смеяться. Маркиз сказал:
– Вы слышали, Хелен?
Она кивнула.
– Да, я не могла не слышать, – ответила она с лёгкой дрожью от сдерживаемого смеха в своём обычно серьёзном голосе.