- Он умер. - тихо проговорила Натали. - С ним произошёл несчастный случай.
При этих словах она уткнулась в тарелку с бульоном и стала помешивать ложкой свой суп.
- О, прости меня. — Калиновская прекратила свой смех. - Я ничего об этом не знала. Сочувствую. - Произнесла она, как показалось Репниной, не самым искренним тоном.
- Спасибо. - Тем не менее промолвила Наташа в ответ. - А ты всё ещё считаешь меня бывшей подругой? Неужели ты до сих пор обижена на меня?
- А разве можно дружить с женщиной, которая целовалась с твоим любимым? Которая всячески способствовала тому, чтобы Александр забыл обо мне!
- Это неправда. Я целовалась с Александром не потому, что… - Натали хотела рассказать про домогательства императора. И что все поцелуи с цесаревичем были лишь спектаклем.
- Не надо, Наташа. - резко остановила её Ольга и пристально посмотрела в глаза Репниной. - Прекрати врать: и мне, и самой себе. Знаешь, в моей жизни и так было достаточно лжи! Я больше не хочу её слушать!
- Но Оля, ты ошибаешься, если думаешь, будто между мной и Александром что-то было! - выпалила Натали на одном дыхании.
- Нет, это ты ошибаешься, если думаешь, что ничего не было! - Ольга наклонилась к Наташе и продолжила. - Знаешь, когда я впервые встретилась с ним после долгой разлуки — там, на балу в честь его невесты, он старательно избегал разговоров о тебе! (Натали замерла с ложкой в руках.) Он не сказал мне, что не любит тебя, хотя должен был! Вместо этого он всё твердил, что мы с ним не можем быть вместе, и что я зря приехала! Я, которая стольким рисковала ради него! Которая готова была быть для него кем угодно: служанкой, наложницей, рабыней — лишь бы рядом с ним! Но он не захотел! Он оттолкнул меня!
- Оля, ты просто помешалась на любви к Александру. - вздохнула Наташа. - И по большому счёту: тебе действительно не следовало возвращаться. Кому в итоге ты сделала лучше своим приездом?
- Конечно, я всем только мешаю. - обиженно процедила Калиновская. - И никто никогда не думал и не думает обо мне! Но теперь мне всё равно, слышишь, всё равно, Наташа! - Тут настроение Ольги резко переменилось: она как-то притихла и ответила упавшим голосом. - Я возвращаюсь домой, а точнее — я приняла решение: уйти в монастырь.
Натали удивлённо посмотрела на Ольгу. Перед ней была глубоко несчастная, разбитая женщина, однако ещё совсем молодая и, не смотря на страдания, сохранившая свою красоту. «Ей бы найти достойного человека, выйти замуж, завести детей» - подумала про себя Наташа и тут же осторожно озвучила свои мысли.
- Нет, я никогда не выйду замуж. - покачала головой Ольга. - И детей у меня не будет. Понимаешь, я больше не смогу никого полюбить. А тому единственному человеку, которого я любила всем сердцем, я оказалась не нужна. - Она посмотрела на Наташу красными глазами. - Я больше не хочу страдать из-за мужчин. Я хочу забыть: Петербург, Зимний дворец, Александра. И посвятить свою дальнейшую жизнь служению Господу.
- Но Оля, ты ещё так молода, всё еще может быть впереди.
- Нет, для меня всё кончено. И тебе вряд ли удастся переубедить меня. Не трать зря время, милая Наташа. Как видишь, я больше не сопротивляюсь. (Она кивнула в сторону своих «сопровождающих».) Мои конвоиры доставят меня в Польшу, а там я найду себе пристанище в каком-нибудь небольшом монастыре в тихой сельской местности. Я буду каждый день молиться Богу и, быть может, когда-нибудь смогу вымолить у него прощение за все свои грехи и обрести, наконец, долгожданный покой.
Какое-то время они сидели молча. Потерявшая аппетит Наташа пыталась клевать свой ужин, а Ольга, обняв руками чашку с чаем, каким-то затуманенным, невидящим взором смотрела вдаль. Быть может, в этот самый миг она прощалась с Александром. А может, просила прощения у всех, чьи жизни были подвержены риску из-за её появления в Петербурге.
Когда с едой было покончено, Натали вновь посмотрела на Ольгу и вдруг вспомнила, какой та была, когда только прибыла во дворец в качестве фрейлины государыни. Из памяти возникли восхищённые взоры мужчин и то, как они выстраивались в очередь, чтобы потанцевать с её подругой на балах; охапки стихов, которые мадмуазель Калиновская получала от безнадёжно влюбленных поэтов, её весёлый смех. «Неужели передо мной та самая Оля? Что же с ней стало? Неужели это всё из-за любви к Александру?» - спросила саму себя Репнина.
- Да, Наташа, это всё из-за него. - будто прочтя её мысли, устало сказала Ольга. - Поэтому мой тебе совет: беги от него и как можно дальше! Ты едешь в Италию — вот и прекрасно. Оставайся там - думаю, родители будут тебе рады. А он разобьёт и твою жизнь, как уже уничтожил мою.
- Нет, Оля, - ответила Наташа, вставая со стула. - ты сама виновата в том, что произошло. Потому как, если любишь - нужно уметь отпускать. - она бросила последний взгляд на подругу. - Прощай! И я всё же желаю тебе счастья!
- Прощай Наташа. Я тоже надеюсь, что ты будешь счастлива. Но не с ним! Ты найдешь другого, более достойного, ты…
Но Натали уже не слушала. Она повернулась к Ольге спиной и пошла прочь. Расплатившись за ужин, она поднялась наверх в подготовленную для неё комнату, закрылась на ключ и не выходила до самого утра, пока Тимофей не разбудил её и не сказал, что всё готово для дальнейшего путешествия. Стремительно идя к своему экипажу, она увидела удаляющуюся чёрную карету, сопровождаемую четырьмя наездниками, окна которой были задёрнуты такими же чёрными, непроницаемыми шторами. «Прощай, Оля! - прошептала Наташа и села в свою повозку. - С этого момента наши дороги окончательно разойдутся.»
И действительно, княжна Репнина больше никогда не видела Ольгу Калиновскую и не вела с ней переписки. Много лет спустя Натали узнала, что её подруга и вправду ушла в монастырь в малоизвестном польском городке, где прожила всю свою жизнь, посвящая себя молитвам и служению Богу. Для Наташи так и осталось тайной: смогла ли Ольга забыть Александра или же хранила память о нём до конца своих дней?
========== Глава 4 ==========
В итальянском городе Риме знойный июньский день 1841 года клонился к закату. И человеческому взору: будь то житель древнего города или же утомлённый путешественник, открывался поистине чудесный пейзаж. Бегущие вниз узкие мощёные улочки, невысокие дома нежно-жёлтого цвета, распахнутые настежь ставни, всевозможные цветы в глиняных горшках, расставленные своими хозяевами, где придётся, стройные зелёные кипарисы, вырисовывающиеся на фоне домов то тут, то там. Казалось, всё вокруг с нетерпением ждёт вечерней прохлады. Ждала её и княжна Наталья Репнина, уютно устроившись на веранде во дворе дома своих родителей.
Mamа́n и papа́ Натали уже который год снимали виллу недалеко от центра города. Здешний климат был куда более благоприятен для здоровья матушки Зинаиды Гавриловны, нежели сырой и ветреный Санкт-Петербург. В столицу российской империи Репнины-старшие заглядывали крайне редко, в последний раз около полугода назад – на свадьбу дочери Наташи. Однако торжество не состоялась: невеста убежала из церкви и наотрез отказалась возвращаться. Матушка была так расстроена произошедшим, что в сердцах зареклась ездить в Петербург, и они с супругом спешно вернулись обратно в Рим. Туда же вскоре приехала погостить и Наталья Александровна, чтобы, как думали родители, развеяться от грустных мыслей, связанных с кончиной своего жениха – Андрея Петровича Долгорукого.
С тех пор, как она покинула Российскую империю, минуло три месяца. Вдали от Санкт-Петербурга душевная боль немного поутихла, однако воспоминания по-прежнему не давали ей покоя. С некоторых пор по ночам Наташу мучили кошмары, связанные с Андреем Петровичем: то в её снах он лежал в гробу мёртвый, то приходил к ней белый, как полотно и смотрел невидящим взглядом. Всякий раз она просыпалась в холодном поту́ и потом долго не могла заснуть. В такие ночи Натали усаживалась к окну в своей комнате и долго смотрела на итальянское небо, как когда-то любила смотреть в другое окно – Зимнего дворца в Петербурге. Часто, во время этих бессонных ночей, её мысли плавно перетекали от Андрея к Александру Николаевичу, которого Репнина, как ни старалась, не смогла забыть.