Каллан издает глубокий гортанный стон, откидывается назад, впиваясь взглядом в мое тело. Еще ни один мужчина не смотрел на меня так. Были времена, когда я чувствовала себя невидимой, особенно с Беном. Кажется, он вообще меня не видел. Прямо сейчас взгляд Каллана пожирает меня, как будто я самый экзотический деликатес, известный человеку, и он не может насытиться.
— Черт, Корали. Ты мне нужна голой. Прямо, бл*дь, сейчас.
Он хватает меня, его руки работают быстро, когда расстегивает мои джинсы и тянет их вниз по моим ногам, почти поднимая меня, чтобы можно было стащить материал с моего тела. Я уже в нижнем белье, стою неподвижно, как только могу, и гадаю, что же, черт возьми, он собирается делать дальше. Неужели он на самом деле собирается сорвать с меня лифчик и трусики так же, как и всю остальную одежду? Тот Каллан, которого я знала раньше, так бы и сделал, но он бы немного стеснялся этого. Этот Каллан для меня в новинку, полная загадка. Он мужчина. Он не выглядит неуверенным или испуганным. Каллан неистовый и опьяняющий, сводящий меня с ума, даже не прикасаясь ко мне должным образом. Достаточно того, как он смотрит на меня сверху вниз. Господи, этот взгляд в его глазах равносилен преступлению. Ни одна женщина не смогла бы устоять перед ним. Он — чистый, грубый секс. Я нахожусь в очень невыгодном положении. Я все еще так зла на него, что чувствую, как злость кипит внутри меня, где-то на заднем плане, но черт возьми, это едва заметно за оглушительным ревом моей потребности.
Каллан зацепляет пальцами бретельки моего лифчика, наблюдая за мной немигающим взглядом темных бездонных глаз. Он проводит руками по моим плечам, под лямками, по лопаткам, пока не добирается до защелки сзади. Я перестаю дышать. Он часами расстегивал застежку на моем лифчике, считая это забавным, особенно если мы были в школе. Теперь он уже не теребит ее. Она открывается при первом же прикосновении, едва сопротивляясь ему. Моя грудь высвобождается, лифчик соскальзывает, и Каллан снимает его с моего тела.
— Черт возьми, Корали. Ты еще красивее, чем я помню. — Его голос звучит напряженно, чуть громче шепота, но я слышу его желание, хриплое и тяжелое.
— Я все такая же, — говорю ему. — Не изменилась.
Покачав головой, Каллан осторожно дотрагивается до моих сосков. Он мягко сжимает их, отчего у меня перехватывает дыхание.
— И ты, и я — мы оба изменились. Уже не те люди, какими были раньше, Синяя птица.
Не знаю, прав он или нет. Не знаю, к лучшему это или к худшему. Все, что я знаю прямо сейчас, это то, что мое тело все еще помнит его, все еще узнает и хочет его так, как никого другого. Он наклоняется и берет мой сосок в рот, поглаживая языком напряженную плоть, и у меня кружится голова.
— Черт, Каллан. Я... — Не знаю, что и сказать. Нет. Это ложь. Я хочу его. Хочу его так чертовски сильно, но не знаю, как попросить его об этом. Он сказал, что не собирается меня тр*хать. Сказал, что оставит свою одежду, а все, что хочу прямо сейчас, это почувствовать его кожу на своей, почувствовать, как он скользит в меня, когда он держит меня в своих объятиях и говорит, что любит меня.
— Что, Синяя птица? Скажи мне, чего ты хочешь. Скажите мне. — Каллан проводит руками по моему телу и обхватывает мою задницу, сжимая. Он рывком притягивает меня к себе, и я чувствую, как его эрекция прижимается ко мне, зажатая между нашими телами. Он стонет, глубоко дыша через нос, и я испускаю свой собственный стон из глубины горла.
— Я не хочу... я ничего не хочу. Я просто…
— Твой рот говорит одно, а тело — совсем другое, Корали. И я планирую слушать тело.
Каллан разворачивает меня и хватает за бедра, приподнимая. Я задыхаюсь, когда он хватает мои трусики и стягивает их вниз, с силой поднимая мои ноги, чтобы избавиться от них раз и навсегда. Теперь я обнажена, беззащитна. Каллан проводит руками по моей спине, бедрам и ягодицам. Чувствую себя такой уязвимой. Разрываюсь между двумя полярными крайностями: дать ему пощечину, схватить свою одежду и убежать отсюда, или запрыгнуть на него, тр*хать до потери сознания, позволить делать со мной все, что захочет.
Обдумываю, какой из этих вариантов действий мне следует выбрать, когда Каллан принимает решение за меня. Я мокрая, возбужденная и взволнованная, а Каллан делает все в сто раз хуже, когда осторожно, медленно вводит в меня палец. Я теряю всякую способность мыслить здраво. На самом деле, мой мозг вообще перестает работать.
— Скажи мне, что ты не хочешь, чтобы это был мой член, Корали. Скажи мне, и я буду знать, что ты лжешь. Чувствую, как ты возбуждена. Чувствую, как сильно ты этого хочешь. — Он просовывает еще один палец в мою киску, и больше ничего не могу с собой поделать. Мое тело действует само по себе, я раскачиваюсь, трусь о его руку.