— Дайте знать, когда будете готовы, — говорит он.
Я засовываю руки в карманы.
— Ага. Я готов. — Я натянуто улыбаюсь ему, покачиваясь на носках.
— Вы уверены, что вам не нужно время, чтобы собраться с мыслями? Это может быть травмирующим опытом для некоторых людей, особенно если они не совсем уверены, чего ожидать.
— Нет. Я понимаю, чего ждать. Смертельная бледность. Синие губы. Восковой цвет лица. Давайте начнем.
Судя по выражению его лица, парень думает, что я сошел с ума, но он осторожно, медленно отодвигает простынь, закрывающий верхнюю часть тела Малкольма, и делает шаг назад, чтобы я мог видеть.
Малкольм, ублюдок, выглядит почти так же, как и в прошлый раз, когда я его видел, если не считать цвета кожи. Хотя безжизненный, он кажется меньше. Может быть, он усох в последние годы своей жизни. Но все тот же жестокий изгиб рта. Между бровями по-прежнему та же злобная складка. Я наклоняюсь так близко, как только можно наклониться к останкам мертвеца недельной давности, и изучаю то, что от него осталось. Он причинил Корали столько боли. Физической и моральной. Разрушил все для нас во многих отношениях. Внезапно меня охватывает такое огромное и ужасное чувство ненависти, что не могу удержать его в себе. Я откашливаюсь и плюю ему в лицо. Слюна стекает по его правой щеке, растекаясь по алебастровой коже, пока не попадает в ухо. Это унижение заставляет меня улыбнуться.
— Прошу прощения, сэр. Вы не можете этого сделать. Не можешь плевать…
— Все в порядке. Можете сделать отметку и отдать мне документы. Мы все здесь закончили.
Глава 17
Корали
Нерешенная проблема.
Настоящее
Проходит два дня. Медленно бреду вдоль реки, лениво вьющейся через Порт-Ройал, отказываясь ступить на главную улицу. Бен снова звонил, но у меня нет сил написать ему и сказать, что я в порядке. У меня даже нет силы воли притвориться, что все еще люблю его и хочу быть с ним. Странно, но у меня такое чувство, что он знает правду. В конце концов Бен перестал звонить.
Я представляю, как он тр*хает какую-то другую девушку в нашей постели, которую мы делим в Калифорнии, и подозреваю, что именно этим он и занимался, но ничего не чувствую. Возможно, лишь облегчение. Конечно, не ревность и не печаль. Я знаю, что это ненормально, учитывая тот факт, что мы так долго были вместе, но эта история с Калланом вытесняет Бена. Она заменяет собой все.
Прошло пять дней с тех пор, как я прибыла в Порт-Ройал, и абсолютно ничего не добилась за это время. Помимо того, что постоянно ввязываюсь в споры и злюсь, мне кажется, что мое пребывание здесь было пустой тратой времени.
Я сижу на берегу реки, погруженная в свои мысли, в воспоминания о нас с Калланом, о наших нескольких летних каникулах, проведенных вместе здесь, фотографируясь, дурачась и влюбляясь, когда священник Сэм появляется из ниоткуда, весь в поту. Он снова в кроссовках, шортах и футболке. Насколько могу судить, этот человек никогда не занимается настоящим священнослужением.
— Корали? Корали Тейлор? Это вы. Ох, как прекрасно!
— Да? — Я щурюсь на него, прикрывая глаза от солнца.
— Я как раз хотел поговорить с вами о цветочных композициях. Знаю, что ваш друг сказал, что выбор за мной, но это кажется немного странным, если честно. Малкольм действительно дал довольно конкретные инструкции, но обычно близкие покойного хотят играть определенную роль в организации службы.
— Я думала, что еще ничего не могу... неважно. — Меня уже тошнит от этой дурацкой игры в домино. — Погодите, какой еще друг?
Сэм широко улыбается мне.
— Ваш друг с кладбища. Мистер Кросс. На днях он пришел с директором похоронного бюро и назначил дату. В следующий понедельник. То есть... — Его улыбка исчезает. — Вы ведь этого хотели, да? Он казался довольно непреклонным в том, что вы хотите, чтобы служба состоялась как можно быстрее.
Не могу в это поверить. Понятия не имею, как Каллану удалось устроить похороны Малкольма, но мне вдруг становится так легко. И вместе с тем, я испытываю противоречивые чувства. Он не должен был бегть вокруг, строить планы за моей спиной, но я так благодарна ему за это.
— Нет, нет, это прекрасно. Вы действительно можете выбрать цветы на ваше усмотрение. Каллан прав.