— На скорпиона, — улыбнулся малыш.
— Верно, внучек! — воскликнула женщина.
И тут мальчик увидел нас, вошедших в зал с рептилиями.
— Дядя Драко, Гарри, наконец-то! — закричал мальчик и подбежал к нам. — Я так скучал. Что вам дядя Северус сказал? Всё хорошо?
— Конечно, милый, все хорошо, — ответил Драко.
Мерлин, смогу ли я подарить такого сына как Тэдди моему мужу? На глаза навернулись слезы и тут леди Нарцисса положила свою руку на моё плечо и сжала его. Я и забыл, что она легилимент. Я обернулся и поцеловал её руку, благодаря за осторожную, но такую своевременную поддержку.
— Спасибо, мама, — улыбнулся я и снова поцеловал руку Нарциссе. Теперь уже мой муж посмотрел на нас. Я кивнул Драко, мол, все хорошо, милый, пообщайся дальше с ребёнком.
— Дядя Драко, — проговорил мальчик, когда мы приблизились к следующему огромному и просторному стеклянному аквариуму, в котором пылал огонь и в нем находились аж три особи, — а это кто?
— Эти ящерки называются саламандрами, они живую в огне исключительно. Без огня могут существовать около шести часов, но не более того. Огнём они и питаются. Когда саламандра нападает, её можно заморозить на время заклинанием «Глациус». Запомни, пригодиться, когда экзамен будешь сдавать в Хогвартсе.
— Как здорово! — воскликнул Тэдди, когда мы обошли ещё пару аквариумов с ягуаной и змеями.
Драко поднял на руки ребёнка и мы вышли из зала с рептилиями, закрыв плотно дверь за собой. Нарцисса с тетушкой Женевьевой остались поговорить с профессором Северусом, а мы поехали в магазин сладостей. Тэдди набрал себе целый пакет всего: Берти Боттс с любым вкусом; жевательную резинку «Друбблс»; сливочные помадки «Пестрые пчелки»; из перечной мяты — «Перечных чертиков»; Помадки из патоки; Желатиновых червячков; Засахаренных крыльев бабочек; Розового кокосового льда целый пакет и Шоколадных птичек, какие были у Вилли Вонки; Имбирных тритонов (печенье) две коробочки; Сахарных мышек; Сахарных перьев аж десять штук, внутри которых имелся стержень, которым можно было писать или рисовать; Съедобных котелков Фред с Джорджем подарили целый пакет Тэдди, как и ирисок. Но Гиперъязычков брать мы не стали, так как от них начинал расти язык, а вот Канареечных помадок взяли сполна. Карамельных бомб, которые во рту взрываются, их мы взяли немного. Конфет для воспроизведения звуков (льва, обезьяны, свистпаровоза и других, какими мы в башне Гриффиндора баловались с Роном, Невиллом, Симусом), их мы купили огромный пакет не только для Тэдди, но и нам с Драко, чтобы потом шутить в спальне. Я глянул на мужа и он улыбнулся мне, понимая, о чем я думаю. Мы, вообще, понимали друг друга с полувзгляда и с полуслова. Он кивнул, одобряя мой выбор.
— Ты такой сейчас охренительно-прекрасный, любовь моя! — шепнул мне на ухо Драко. — Хочу тебя съесть вместо конфеты.
Я провел рукой по его груди и улыбнулся, потом кивнул, мол, и я тебя безумно хочу, облизнул свои губы, а муж сглотнул слюну, и его глаза вмиг потемнели.
— Потерпи до того времени, когда мы вернёмся домой, — одними губами прошептал я, глядя в любимые серые, грозового оттенка, глаза.
— Гарри, — позвал меня Тэдди, — давай ещё купим что-нибудь, мы не все посмотрели?
— Конечно, мой родной, пойдем, — ответил я и шепнул, замерзшему мужу: — Отомри, любимый! — И продолжил уже говорить малышу: — Вот, Тэдди, посмотри, это Тараканьи гнезда, они из арахиса и миндаля, в карамеле и шоколаде. Возьмём их целый пакет, а ещё Тыквенного печенья, оно очень вкусное. Купим целую коробку оптом. Лакричных палочек, они вкусные, а вот лакричных конфет не будем, они больно кусаются.
— Это ведь их любил старик Дамблдор, да? — усмехнулся Драко.
— Именно, душа моя, и я от них весьма как-то пострадал, пока не раздавил. Привреднючие сладости.
— Гарри, давай немножко возьмём, а? — запищал Эдвард.
— Ладно, но они по 170 грамм продаются в пакете. Дядя Драко будет тебя ими кормить, раз он не пытается тебя отговорить, — усмехнулся я.
Мы купили ещё Летущих шипучек; коробку шоколада оптом; Шоко-Локо, а также оптом любимых Тэдди Шоколадных лягушек; Шоколадных палочек упаковку, которые были сделаны в виде волшебных палочек; Шоколадных скелетов и Шоколадных тыкв с наполнителями из клубники, ижевики, орехов и других вкусностей. С подобными наполнителями мы купили Шоколадных шариков, внутри которых были мусс и взбитые сливки. Кучу Шоколадных батончиков, а также Эклеров Ириска, Мышек-ледышек, от которых пищишь и поешь песенки; Мятных жаб, съев одну такую, она в животе начинает прыгать. Не забыли и про мороженое, в котором были орехи, фрукты и кусочки шоколада. Мороженое мы взяли целую коробку оптом.
Тэдди остался очень доволен, как и мы. Каспиан, узнав, что его друг пришёл в магазин сладостей его родителей, тут же спустился со второго этажа, где распологались покои Фреда и Джорджа, а чуть дальше Каспиана, а рядом с ним его кормилицы, а теперь няни Дианы, женщины лет под тридцать восемь. Дети пошли дальше рассматривать волшебные сладости волшебного магазина, а мы пока решили расплатиться за покупки. Потом Драко вызвал своего эльфа и он все коробки и сладости переправил домой. Близнецы пригласили нас на чай. Я пошёл за детьми, и еле их отыскал на складе сладостей. Мы отлично посидели за столом. Пирог грушевый со взбитым кремом, что испекла няня Диана, получился замечательным и божественно вкусным.
Но всему хорошему приходит конец, вот и нам пришлось попрощаться с близнецами и Каспианом. Мы сели в машину, пока ехали домой, Тэдди уснул у меня на руках.
&
Через два дня мы с Драко снова приехали к Северусу, оставив Тэдди дома с Нарциссой и Женевьевой. Первым делом, зельевар взял у нас обоих кровь, мочу и кал для анализов, а потом оставил нас пить чай в гостиной, а сам вернулся в свою лабораторную. Профессор явился через час, когда мы сидели на диване. Я гладил кота и лежал на коленях у мужа, а Драко перебирал мои волосы своими пальцами и тихо напевал колыбельную «Под небом голубым», какую я пел Тэдди в Лондоне, когда укачивал перед сном. Мой любимый выучил песню на английском и часто мне теперь пел, она меня успокаивала. Северус вошел тихо и Драко спросил все ли хорошо? Профессор деловито прошёл вперед, сел на стул напротив нас и проговорил:
— Кал чистый, нет ни паразитов, ни их личинок, моча тоже в порядке, твоя кровь, Драко, в норме, а вот у Гарри… её мы сейчас начнём чистить. Поднимайся, мистер Малфой — Поттер и шагом марш за мной.
Он привёл нас в процедурную комнату, что была напротив лабораторной и заставил вымыть руки — я ведь держал в руках котика. Потом он положил меня на кушетку и придвинул ко мне штатив с несколькими пакетами донорской крови, он проткнул мне иглой одну руку, чтобы моя кровь вытекала в особый желобок, а в другую руку поставил систему переливания, чтобы в вену вливалась кровь моей группы.
— Северус, а как ты будешь делать зелье для зачатия, ведь во мне будет чужая кровь, донорская, а не моя? — спросил я.
— Не умничай, Гарри! — рявкнул зельевар. — Через несколько дней после переливания кровь станет твоей, плюс мы и её прокапаем витаминами и элексирами, после этого можно будет варить зелье для зачатия.
— А моя грязная с токсинами кровь? Куда ты её денешь?
— Я её почищу, если получится, она пригодится во время родов, когда ты потеряешь много крови, — серьёзно ответил Северус, — а пока лежи и наслаждайся. Ладно, я пойду покормлю моих питомцев, а ты, крестник, пригляди пока за своим мужем.
Когда профессор ушел я произнес:
— В школьные годы я не понимал Северуса и ненавидел его, но как же ошибался, Драко.
— Многие ошибались, — усмехнулся блондин, — ты не один такой. Лишь только факультет Слизерин ценил его и уважал, а вот львы зельевара отчаянно ненавидели, ну, за исключением разве что грязнокровки … пардон, магглорожденной Грейнджер. Она всегда не ровно к нему дышала, как и он к ней.
— Северус ведь любил мою мать, вроде как? — возразил я.