- Значит, все-таки могут, - сделал вывод Оле. - И значит, твоя мать права. Поэтому ты завтра возьмешь на заводе еще пару отгулов, съездишь к своим и женишься на ком там положено. Будет у тебя две семьи, роль "второй жены" я как-нибудь переживу. К тому же у нас в городе ты обитаешь под фамилией Кузнецов, и никому о том, что ты еще и Смидт, здесь знать не обязательно. По выходным будешь ездить к той своей главной жене, и все будет в ажуре. А мы с тобой будем жить по-прежнему, и бумажка с гербовой печатью пускай себе валяется где-нибудь в шкафу.
- Не буду я ни на ком жениться! - возмутился Туман. - Я обещал твоему брату, что не поставлю тебя в ложное положение.
- А мы ему ничего не скажем... Ну сделай это ради меня, для моего спокойствия. Давай соблюдем традицию!
Что ответить на это, Туман не нашелся. Утром следующего дня он был уже в поезде. Но направлялся он вовсе не в Литейный - путь его лежал в главную резиденцию клана, к Дяде Виту, чтобы совершить там традиционно полагающийся изгоняемому из клана ритуал. А именно: снять с руки браслет клансмена и положить его на стол перед главой клана.
- Вот, можете ломать. - сказал он. - Я промахнулся. Я принял любовь девочки, не подстраховавшись от нее распиской о том, что она не станет предъявлять ко мне претензии на продолжение наших с ней отношений. Теперь ее родные требуют от меня, чтобы я заключил с ней законный брак. Но я уже женат, свою жену я люблю и бросить ее не соглашусь ни ради всех благ Великого Космоса.
- Может, ты и диск снимешь с шеи? - нахмурился Вит.
- Диск - нет, - отвечал Туман гордо. - Я промахнулся, но бесчестного поступка не совершал. Я сразу сказал девочке, что мое сердце уже занято, и что у меня есть семья. Но она клялась, что ей это безразлично, и что ради одной ночи со мной она согласна на все. Наверное, она мне что-то подсыпала в напиток, и я потерял соображалку... Короче, я проявил слабость, и сожалеть теперь поздно.
- Она из клана? - нахмурился Вит.
- Да, как ни печально. Поэтому там все серьезно, и на меня жмут. Если они предъявят претензию, скажите, что я больше не клансмен, и за мои поступки вы не отвечаете.
- Имя ее, ты, конечно же, не назовешь?
- Естественно, нет. Нехорошо позорить девочку, это не красит мужчину.
- Да, нынешняя молодежь совсем разбаловалась... Но твои родители? Неужели тебе их не жалко?
- Я сегодня же заеду к ним и сообщу о своем выходе из клана. И буду очень признателен, если о моем существовании наша семья навсегда забудет. Традиции надо соблюдать, разве не так?
- К традициям необходимо подходит с осторожностью... В общем, мое решение такое: браслет твой ломать я не стану, пусть он тебя подождет, пока история с девочкой не уляжется и ты не сможешь вернуться. Именная шкатулка у тебя с собой?
Туман лукавил насчет традиций. На самом деле он хотел расспросить свою мать более подробно о том, чего и как она сказала Оле, что та отказалась от статуса законной жены и согласилась на роль второго сорта. Мать подтвердила, что действительно все так и было, то есть что она поведала своей невестке про самоубийства среди изгнанных из клана за аморалку парней.
Туман внимательно выслушал, подумал и сказал напоследок:
- Все это глупости, мама. Я вполне доволен своей жизнью среди рабочей силы. Ты же видела мою жену. Разве она тебе не понравилась? Разве она хуже какой-нибудь полукровки?
- Она мне понравилась, сынок. И детишки у вас чудесные. Вот что: навещай меня хоть иногда, и вообще держи с нами связь. Не собираюсь я от тебя отказываться в угоду чьему-то мнению.
- Ты исполнитель закона, - сказал отец, - и имеешь право поступать так, как тебе подсказывает совесть. В клане ты или не в клане, но я тобой горжусь, помни об этом.
<p>
8. Любовь и страх</p>
- Послушай, Рам, тебе не кажется, что твоя Лил слишком много на себя берет? - сказал Соболь, когда звездолет уже прорезал гиперпространство по направлению к Тьере. - Она сказала, что прямая дорога от Новой Земли до Безымянной ей не знакома, и маршрут дотуда ей известен только от Тьеры.
- Ты считаешь, что доверять ей - западло?
- Не в том дело. Просто мне неприятно, когда баба пытается верх надо мной взять и в наглую командует.
- Угу, - сказал Фогель. - Вот долетим мы до Безымянной. Мы согласны, нет проблем. Но почему мы должны сидеть там на Первой Полосе - вот этого я в толк никак не возьму. На Новой Земле мы могли летать где хотели, и никто ничуть не возражал. А на Безымянной добро пожаловать в тюрьму, и шаг вправо - шаг влево считается побег.
- Тебе не нравится Первая Полоса? - засмеялся Тушкан. - Ну так скажи о этом Лил, и она тебя выгрузит на Тьере.
- Не в том дело. Просто я люблю свободу. Я хочу сам принимать решения, кому мне подчиняться, а кому нет. Почему мы должны изображать перед какой-то смазливой блондинкой, будто очень ее боимся?
- Ты хочешь, чтобы она тебя боялась? - засмеялся Рам.
- Не меня, а нас. Давайте покажем ей, кто здесь хозяева. Укоротим слегонца, чтобы прыть поуменьшила.
- И как ты собираешься это сделать? - прищурился Соболь. - Неужели хочешь с ней подраться?
- Драться с бабой, да еще чужой? Пусть Рам ее припугнет, а то носится с ней как с писаной торбой: "Лил то, да Лил сё". Ты ж еще немного - и вокруг нее на цырлах побежишь.
- Глупости, - буркнул Рам. - Я просто ее жалею.
Три его товарища изумленно переглянулись.
- Жалеешь? Ты сейчас действительно это озвучил, и это не были глюки? - процедил сквозь зубы Тушкан.