— Я так понимаю, ты собрался в офис? Ты думаешь, это разумно?
Джордан пожал плечами, потом поправил густую прядь волос, упавшую на лоб.
— Я чувствую себя прекрасно, хотя и признателен тебе за беспокойство. Приятно узнать, что тебе небезразлично мое самочувствие. Похоже, мы действительно продвинулись к лучшему взаимопониманию, а?
Кэтрин нахмурилась, поняв, что он имел в виду.
— Я рассказал тебе о своем прошлом, Кэтрин, поскольку не хочу, чтобы ты, сейчас приняв мои условия, через год заявила мне, что соглашение недействительно. Если мы заведем ребенка, я ни за что не позволю тебе покинуть меня! Я не желаю, чтобы мой ребенок прошел через то же, что и я. Я достаточно ясно выразился?
Кэтрин долгим взглядом посмотрела на него, не в силах поверить, что он столь… столь расчетлив!
— Да, предельно ясно. Поздравляю, Джордан. Неудивительно, что ты достиг многого. Ты всегда предусматриваешь даже мельчайшие детали. Однако того, что ты хочешь получить, не добьешься никакими расчетами! И если бы у тебя была хоть капля разума, ты не стал бы требовать невозможного!
— Никто не заставляет тебя принимать мои условия, Кэтрин. Это полностью твое решение.
— Да, это мое решение. Однако ты не подумал, что будет, когда все узнают, что ты отказался помочь родному брату своей жены? — Она едко усмехнулась. — Не думаю, что тебе будет приятно, когда газеты раструбят об этой истории.
— Если это угроза, то я очень тщательно обдумаю ее.
Голос его был спокоен, даже безразличен, но тем не менее какая-то нотка заставила Кэтрин вздрогнуть.
— Уверен, газетчикам будет не менее интересно узнать, что произошло полтора года назад, когда я согласился спасти твоего отца от долговой тюрьмы. А какие пикантные подробности ты узнаешь со страниц бульварных газетенок! — Джордан пожал плечами и направился к двери. — Полагаю, для Адама это будет последним ударом.
— Ты… ты не посмеешь! — закричала Кэтрин в ужасе.
Он оглянулся. Лицо его было решительным и непреклонным.
— Я не хотел бы этого делать, Кэтрин, но, если ты будешь угрожать мне, поверь, сделаю.
Она судорожно сглотнула и почувствовала, что ей страшно. Очень страшно. Она допустила грубую ошибку. Нужно было спокойно и уравновешенно убеждать Джордана, а не угрожать ему!
— Если бы ты просто ссудил Питеру денег, он бы со временем вернул их, я уверена.
Джордан усмехнулся, и она замерла.
— Только от тебя зависит, проведет ли Питер остаток своей жизни с долгами на шее.
— Почему от меня? Если ребенок так много значит для тебя, Джордан, я не буду препятствием на твоем пути, если ты захочешь… развестись со мной.
Он рассмеялся, но в этом смехе была не только злость — были боль, горечь, бессилие. Но когда Джордан заговорил, голос его был суров и непреклонен.
— Я никогда не разведусь с тобой, Кэтрин! Пойми это раз и навсегда. Я поклялся перед Богом быть тебе мужем, пока смерть не разлучит нас, а я слов на ветер не бросаю. Я не считаю брак безделицей, которую можно выбросить, как только надоест. Таким образом, если у меня будет ребенок, то этого ребенка родишь ты — иначе не будет. Все очень просто.
Кэтрин содрогнулась. В отчаянии она закрыла глаза и попыталась убедить себя, что это просто еще одна попытка добиться своего, что в действительности он так не думает, хотя в глубине души чувствовала, что Джордан сказал правду.
У Джордана не будет ребенка, о котором он так мечтает, если она откажется его родить.
— Это несправедливо, Джордан. Это даже нечестно так давить на меня!
— Возможно, несправедливо, но в жизни очень мало справедливости. Питер сам выбрал свой путь, когда проигрывал деньги. Ты тоже можешь сделать свой выбор и предоставить ему самому выпутываться.
Кэтрин почувствовала, как в ней закипает ярость.
— Видит Бог, я была не слишком высокого мнения о тебе, но после того, что ты рассказал мне вчера вечером… Да! Скажу прямо, даже мысль о ребенке от тебя мне отвратительна! Я найду деньги для Питера и без твоей помощи, большое тебе спасибо. Лучше я пойду торговать собой на улице, чем рожу тебе ребенка!
Джордан стоял так неподвижно, что на мгновение Кэтрин испугалась, не перестал ли он дышать. В течение нескольких секунд, показавшихся вечностью, он просто стоял и смотрел на нее. Потом вышел и тихо прикрыл за собой дверь.
Кэтрин прерывисто всхлипнула. Ее трясло так, что казалось невозможным сделать вдох. Она закрыла глаза и представила лицо Джордана, выражение его глаз. Вряд ли она сможет простить себя за то, что сделала.
День клонился к вечеру, когда Кэтрин подъехала к высотному зданию, где размещалась штаб-квартира «Дж. Дж. Энджиниринг». Она не помнила, как прошел день после того, как Джордан ушел.
Кэтрин поежилась, потом расправила плечи и направилась к стеклянным дверям. Компания занимала два верхних этажа, и Кэтрин вошла в лифт. Ее сердце отчаянно колотилось, пока она повторяла то, что собиралась сказать Джордану. Готов он принять ее извинения или нет, это другой вопрос.
Ее глаза опять наполнились слезами. Выйдя из лифта, Кэтрин направилась по коридору к офису Джордана, потом остановилась, чтобы достать из сумочки платок и вытереть глаза. Ей показалось, что кто-то идет за ней, но она не стала оглядываться, не желая показывать своих слез.
— Кэтрин? Вот так сюрприз… Боже мой, что случилось? — увидев ее слезы, Чарлз склонился над ней, полный тревоги. — Что случилось? Ты не заболела?
Кэтрин попыталась улыбнуться, но вместо этого расплакалась, и слезы ручьем потекли по ее лицу. Она не возражала, когда Чарлз увлек ее в свой офис и закрыл дверь.
— Сюда, сюда, моя дорогая. Все будет хорошо.
Кэтрин шмыгнула носом и вытерла глаза.
— Мне так жаль, Чарлз. Я не должна… Просто Джордан и я… — Голос Кэтрин сорвался, и новые рыдания сотрясли ее тело.
Губы Чарлза сжались. Он обнял ее и дрожащей рукой погладил по волосам.
— Я мог бы догадаться, что здесь замешан Джордан! Не понимаю, какого черта ты все еще с ним, Кэтрин!
Чарлз посмотрел ей в лицо, и она со страхом увидела злость в его обычно кротких карих глазах.
— Брось его, Кэтрин! Видит Бог, ты несчастлива с ним. Это совсем просто; скажи ему, что уходишь, и приходи ко мне. Я люблю тебя, Кэтрин! Ты не можешь не знать это. Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива. Мы с тобой будем счастливы!
— Чарлз… пожалуйста! — Кэтрин в ужасе смотрела на него. — Пожалуйста, ты делаешь ужасную ошибку…
Чарлз хрипло засмеялся и прижал ее к себе так крепко, что Кэтрин не могла шевельнуться.
— Моя ошибка в том, что я не сказал тебе о своих чувствах раньше!
— Нет! Чарлз… нет! Ты все понял неправильно… — Кэтрин не смогла продолжить, потому что Чарлз накрыл ее губы своими. Она пыталась освободиться, не в силах поверить в случившееся, не в силах узнать в этом мужчине того — доброго и милого — Чарлза!
Она тихо вскрикнула, когда его зубы вонзились в ее нижнюю губу, затем вскрикнула снова, когда он внезапно оторвался от нее, пролетел по комнате и приземлился в куче бумаг у стены. Она поднесла трясущуюся руку к губам, дрожа и всхлипывая.
— У тебя десять минут, чтобы очистить свой стол и убраться отсюда. Да, и постарайся ничего не забыть, потому что сюда ты больше не вернешься!
В голосе Джордана звучала такая ярость, какой Кэтрин не слышала нигде и никогда. Она в ужасе взглянула на Джордана, но он смотрел не на нее. Его взгляд был сконцентрирован на Чарлзе, который с трудом поднимался на ноги. Кэтрин подумала, что должна как-то разрядить ситуацию.
— Джордан, я…
— Иди в мой офис, Кэтрин, и оставайся там. — Он сделал резкое движение рукой, когда она попыталась открыть рот. — Быстро! Если хочешь, чтобы твой «друг» вышел отсюда сам, а не на носилках!
Кэтрин бросила взгляд на Чарлза, затем повернулась и вышла из комнаты. В коридоре ее охватило непреодолимое желание сбежать. Лишь мысль о том, что Джордан сделает с Чарлзом, когда обнаружит, что она ушла, останавливала ее.
Дверь в кабинет Джордана была открыта, и Кэтрин вошла. Она остановилась у окна и стала рассеянно смотреть на улицу, раздумывая, что бы случилось, если бы… если бы Джордан потерял над собой контроль. Он был так зол!..