Я потеряла из виду Елизавету Петровну и возвращалась домой одна, в глубокой задумчивости. Иногда я оглядывалась в надежде, что она идёт следом: мне хотелось продолжить разговор. Но та, будучи пожилой женщиной со слабым зрением, наверняка зависла в магазине часа на три вместе со своей лупой.
Пустая квартира встретила меня могильной тишиной, мраком и запахом кофе, который оставил на прощание мой мужчина. Я замерла в прихожей, не включая свет. Опять плакала и думала о будущем. А оно пряталось в тумане. Его не было. Было только прошлое. Вспоминалось лучшее из совместной жизни с Димой. Ещё месяц назад мы вместе ходили в парк аттракционов и ужинали в кафе. А теперь, без объяснений, он ушёл к Наташе, о существовании которой я узнала только два дня назад. Какая глупость! Как это возможно?
Я с трудом открыла бутылку. Пила коньяк из горла, курила. От сигарет закружилась и заболела голова. Но я терпела боль, насильно приучая себя к плохому. Пепел скидывать было некуда. Я нащупала выключатель, зажгла свет и взяла мужской ботинок. Дима любил дорогую обувь – пепельница из нее просто загляденье. Я затянулась дымом, посмотрела в зеркало. Проклятая Наташа! Она крашеная блондинка, а я шатенка с серо-голубыми глазами – и это выгодное сочетание, не в пример моей сопернице. Видела я её фотографию – Дима показал. Я не стремилась в модели и королевы красоты, но моей самооценки всегда хватало на то, чтобы трезво оценить свои достоинства. Да, пусть я русая, но я красавица, а Наташа – нет! И пошёл Дима к чёрту!
Я нервно затушила сигарету о его ботинок. Ещё глотнув коньяка, стала собирать вещи, свои и Димкины.
Он позвонил неожиданно. Не успел сказать и слова, а по моим щекам полились слёзы. Меня нужно связать по рукам и ногам, чтобы я не упала перед ним на колени, и заткнуть рот, чтобы не растеряла последнюю гордость.
Нет, я буду унижаться перед ним, буду рыдать и умолять остаться. Ни к какому чёрту я его не отпущу! Так меня мотает от любви к ненависти и обратно.
– Я хочу забрать вещи, – голос Димы звучал холодно, бескомпромиссно.
Пришлось глотнуть ещё коньяка.
– Сегодня в десять вечера, – тихо ответила я.
– Только давай договоримся – без скандалов, без слёз и упрашиваний.
Я поймала себя на мысли, что его голос красив так же, как и он сам.
– Хорошо.
И вот я опять злая. Стою и слушаю гудки. Ладно, Дима, уничтожай мою душу, разбивай моё сердце, мне без тебя ничего не нужно!
Дима Витков – мужчина властный. Почти весь мой гардероб был выбран им: все эти бархатистые платьишки, плюшевые юбочки, мохнатые кофточки. Я пять лет их носила, насилуя себя! Я хочу джинсы, лёгкое жёлтое платье, а не этот ми-ми-мишный отстой! Хорошо, что на работе дресс-код, для которого нужны приличные костюмы – только их я и уложу в чемодан. А пушистые спортивные костюмчики пусть носит теперь Наташа!
Всё выкину! Все его подарки! Духи, которые мне ненавистны, шарфики, нижнее бельё, туфли. Только золото продам и отправлю вырученные деньги на благотворительность. Заодно, пока вытаскивала шмотки в подъезд, я позвонила сестре.
– Привет! Съехала уже с квартиры? – зазвенел наглый голос Леночки.
– Да, почти, – отчеканила я, стараясь не выдать лёгкое опьянение, – Уже все вещи собрала. Моя двуспальная кровать огромных денег стоит. Думаю, забрать или вам оставить? Вы бы сегодня приехали, переночевали в квартире, а завтра бы дали ответ. Я вам мешать не буду. Ночью, наверное, съеду к себе.
– Почему нет? – выпалила сестра, не скрывая восторга.
Беднягу трясло от счастья – дорогая кровать и на халяву!
– Жду, – безразлично кинула я в ответ и отключила звонок.
*****
Приехали родственнички очень быстро. Я угощала их чаем. Между делом попросила мою посуду оставить – заберу в следующий раз.
Кирилл, муж Лены, просто образцово-показательный, да ещё полицейский. Не знаю, почему маленьким гаденьким стервам достаются такие классные во всех отношениях мужики. Кирилл высокий, сильный, привлекательный, уравновешенный и справедливый, Он был немного смущён предложением Ленки, но, так как свою жену-сучку любил, пошёл у неё на поводу – и будет сегодня ночевать в квартире, которая им скоро достанется.
– Мы тебя стеснили? – спросил Кирилл.
Он единственный из всей семьи, кто хорошо ко мне относился. И Ленка ревновала.
– Нет, что вы! – натянула улыбку я. – Всё в порядке. Это ваша квартира – мама так хочет.