— Роза… все время намекает… что мисс Мими к тебе неравнодушна… или, вернее сказать, влюблена, и я… я просто хотела…
— Забудь об этом! — велел Гарри. — Светские дамы обязаны знать, к каким женщинам можно проявлять интерес, а к каким — нет, и ты не должна показывать, что когда-либо вообще слышала о Мими!
— Не… не понимаю, — ошеломленно пробормотала Арилла.
Гарри закрыл глаза.
— Я нахожу этот разговор крайне утомительным, — пожаловался он. Арилла почувствовала себя так, словно ей дали пощечину, и поспешно смолкла. Однако любопытство ее лишь, возросло. Арилла подозревала, что Гарри симпатизирует Мими гораздо больше, чем хочет признаться.
Боль в сердце не утихала и стала еще острее после визита маркизы Уэстбери. Она вплыла в дом, надменная, красивая, чрезвычайно элегантная, в шляпе, отделанной маленькими страусовыми перьями, и в прозрачном платье, сквозь ткань которого просвечивала идеальная фигура.
Роза проводила маркизу в гостиную и доложила Арилле о ее приезде. Девушка ужасно разнервничалась.
— Добрый день, миледи, — почти прошептала она, едва заметно приседая.
— Я желаю видеть Гарри, — вместо приветствия заявила маркиза, — и не пытайтесь мне помешать!
— У меня нет ни малейшего желания делать это, — пожала плечами Арилла, — но кузен сейчас спит. Как только он проснется, я передам ему, что вы здесь.
По лицу маркизы было ясно, что она борется с желанием потребовать, чтобы Гарри немедленно разбудили, но вместо этого она опустилась в кресло у камина и сказала:
— Вам, конечно, известно, какие неприятные слухи ходят о вас, леди Линдсей? Как вы могли довести до того, чтобы Гарри стрелялся из-за вас с лордом Рочфилдом!
— Но я вовсе не хотела этого! — попыталась обороняться Арилла.
— Позвольте усомниться в ваших словах, — покачала головой маркиза. — В конце концов даже то, что вы впервые оказались в Лондоне, никоим образом не извиняет вашего поведения! Достаточно простого здравого смысла, чтобы понять, как опасна может быть дуэль между такими отличными стрелками, как эти джентльмены!
Арилла, прекрасно осознавая, что продолжение разговора в том же вызывающем тоне может привести к скандалу, попыталась сменить тему разговора:
— Надеюсь, вы будете рады услышать, что Гарри гораздо лучше.
— В таком случае, если вы цените свою репутацию, — бросила маркиза, — предложите ему перебраться к себе. Родственные узы не дают вам права пренебрегать приличиями.
— Уверена, Гарри сделает все, чтобы не пострадала моя репутация, — отпарировала Арилла, — а теперь я пойду посмотрю, не проснулся ли он.
Она вышла из комнаты и поднялась наверх, сжимая кулаки от ненависти к маркизе Уэстбери, и то обстоятельство, что она была одной из самых прекрасных женщин, которых девушке приходилось встречать, распаляло ее еще больше.
«Конечно, Гарри влюблен в нее, — думала Арилла. — В такую невозможно не влюбиться».
Войдя в комнату Гарри, она увидела, что там уже хозяйничает Уоткинс. Должно быть, Гарри проснулся и позвонил ему.
— Ты хорошо спал? — спросила девушка кузена, когда Уоткинс поправил ему подушки. Сегодня Гарри выглядел особенно красивым. Он все еще был бледен и немного похудел, но это ему только шло.
— Подойди поговори со мной, — попросил Гарри, — и расскажи, о чем пишут в газетах. Я слишком ленив, чтобы читать их сам.
— К тебе пришла гостья.
— Кто именно?
— Маркиза Уэстбери, она желает тебя видеть.
— Думаю, нужно ее принять, — кивнул Гарри, — но не позволяй ей задерживаться слишком долго.
Арилла, ничего не ответив, снова спустилась вниз, сердце ее терзалось ревностью. Едва сдерживая слезы, она проводила маркизу в комнату Гарри.
«Как я могу быть такой дурой?» — спрашивала себя девушка, заранее зная ответ: она любит Гарри, и быть рядом с ним — и мука, и радость одновременно!
На следующий день Гарри твердо заявил, что лежать в постели он больше не станет.
— Вам еще нельзя вставать, капитан, — протестовал Уоткинс.
— Хватит со мной обращаться, как с ребенком или слабоумным, — возразил Гарри. — Я отдохну после второго завтрака, а потом оденусь и посижу у окна.
— Прекрасно, — кивнула Арилла, прежде чем Уоткинс успел ответить, — в таком случае, если тебе станет хуже и придется провести в постели еще неделю, не говори, что это наша вина.
— Я совершенно здоров, и мне надоело видеть, как все суетятся вокруг и говорят, что я похож на раненого героя!
Он, конечно, шутил, и Арилла понимала истинную причину его неожиданного выздоровления: маркиза ждет не дождется, когда ее возлюбленный снова сможет посещать балы и приемы! Недаром вчера она покинула дом с видом кошки, объевшейся сливками!
— Кроме того, — объявил Гарри, когда Уоткинс вышел, — я не хочу, чтобы ты и дальше сидела у моей постели, будто ангел-хранитель! Куда тебя сегодня пригласили?
— Я не собираюсь тебе говорить, — ответила Арилла, — потому что, если ты намереваешься встать, мы пообедаем в будуаре, чтобы тебе не пришлось подниматься и спускаться по лестнице.
— Откуда ты знаешь, что я собирался обедать с тобой наедине? Что, если я желаю дать прием и пригласить с дюжину гостей? — улыбнулся Гарри. — А потом мы можем потанцевать или поиграть в карты.
Арилла вскрикнула от ужаса, но тут же поняла, что Гарри ее разыгрывает.
— Можешь встать к обеду, — разрешила она, — но, думаю, ты не сможешь долго оставаться на ногах.
— Я позволю тебе пообедать со мной только в том случае, — надменно объявил Гарри, — если завтра ты снова примешься за работу. Сколько приглашений ты отклонила за это время?
— Не слишком много, и откровенно говоря, предпочла бы побыть с тобой.
— Пойми, что тем самым впустую, — наставительно сказал Гарри, — ты тратишь время и деньги, тем более что нам еще нужно заплатить гонорар доктору.
— Это дорогой врач? — прошептала Арилла.
— Очень! Ну а теперь спустись вниз и ответь подтверждением на приглашения.
Арилла умоляюще посмотрела на него.
— Не заставляй меня… ты ведь знаешь, что мне не хочется ехать на бал без тебя!
— Придется, — резко бросил Гарри. — По крайней мере опасность встретиться с Рочфилдом тебе не грозит, а другими обожателями ты пренебрегать не должна.
Арилла ничего не ответила, с отчаянием думая, что Гарри прав и чем скорее она «примется за работу», тем лучше.
Ей принесли на подносе второй завтрак, и девушка поела, сидя у постели раненого. После того как Уоткинс, несмотря на все протесты Гарри, велел ему спать, она спустилась в гостиную просмотреть большую стопку приглашений, скопившихся на столике. Рядом лежала еще одна, для Гарри, которую принес Уоткинс из его квартиры и сложил вместе с теми, что пришли на адрес дома в Излингтоне. Когда Арилла только приехала в Лондон, она трепетала от восторга при виде каждого приглашения, не в силах поверить, что такие значительные особы удостаивают ее своим вниманием. Но теперь она желала только одного — все время быть рядом с Гарри, говорить с ним, слышать его смех, понимая, что с каждой минутой все больше влюбляется в кузена.
Наконец, взяв себя в руки и собравшись с силами, Арилла приняла приглашения на весь остаток недели и на следующую.
Она как раз собиралась попросить Розу найти посыльного и отправить письма по назначению, когда дверь открылась. Девушка нетерпеливо оглянулась, подумав, что к Гарри явился очередной визитер. Но тут Арилла услышала испуганный голос Розы:
— Лорд Рочфилд, миледи!
На какое-то мгновение Арилла застыла от неожиданности и ужаса. Рочфилд вошел в комнату, и она быстро встала, не в состоянии поверить, что он имел дерзость явиться.
Дождавшись, пока горничная вышла, Рочфилд сказал:
— Сегодня мне в первый раз разрешили встать, и я пришел взглянуть на вас, моя красавица.
Арилле показалось, что гость выглядит бледным и изможденным, и к тому же так растерялась от его неожиданного появления, что поспешно шагнула к нему со словами: