Они уже видели это. Много раз видели. В самых сказочных, несбыточных снах они видели своих детей, которых вынуждены были покинуть из-за законов этой страны. Они видели их. Представляли повзрослевшими. Вот и сейчас глупое сознание выдает желаемое за действительное. Елень скривилась, слезы выступили на глаза. Она уже шагнула в сторону конюшен, как вдруг услышала голос Суён:
— Это правда они! Они приехали!
И Елень оглянулась, выпуская поводья.
— Соджун, ты видишь, что и я? — тихо спросила она.
— Матушка! — пробормотала Сонъи и бросилась в объятия матери.
Та, прижав к себе взрослую дочь, заплакала.
— Доченька! Сонъи! Моя Сонъи! — причитала она.
Хванге, закусив губу, чтоб не разреветься, подошел и обнял мать с сестрой.
Соджун шагнул к стоящему в нерешительности сыну, у которого прыгала губа.
— Какой ты взрослый! — проговорил он, и обнял сына. И мальчик, вынужденный в семнадцать лет стать главой семьи, до хруста в костях обнял отца.
Гаыль рыдала так, что даже стоять не могла. Елень сама подошла и обняла свою верную подругу, с которой они прошли такой сложный путь. Анпё тоже едва сдерживал эмоции.
И неизвестно сколько бы еще пролилось слез радости, но в комнате заплакал младенец, и Сонъи побежала в дом.
— Наш младший, твой внук, отец, — сказал Чжонку.
— Я так понимаю, мне самой нужно представиться, — вздохнула его старшая дочь, про которую все забыли.
Соджун тут же подхватил малышку на руки.
— Ну и как зовут маленькую госпожу? — спросил он.
— Ким Чжу Ён.
— О! А знаешь, кто я?
— Знаю, ты мой дедушка. Тебя зовут Ким Соджун. Ты отец моего папы. А она моя бабушка. Ее зовут Фао Елень. Она мама моей мамы. А она кто? — и Чжу Ён ткнула пальчиком в сторону Суён.
Та тут же заметила неуважение со стороны младшей.
— Я твоя тетя. Твой отец и твоя мать — мои брат с сестрой. И побольше уважения! Я тебя старше!
Взрослые засмеялись. Соджун обвел взглядом всю свою большую семью.
— Мы остаемся с вами, — заметив его взгляд, сказала Сонъи, качая малыша на руках. — Мы долгих семь лет, как только получили от вас письмо, где вы сообщили, что живы-здоровы, искали вас по всей стране. Никуда не поеду!
Соджун встретился глазами с женой. Та улыбнулась, заискрился змеевик в уходящих солнечных лучах: сердце успокоилось. Впервые за эти непростые семь лет.
— Все дома, — проговорила Елень.
— Хорошо, что мы такой большой дом построили, — ответил ей муж.
— Давайте уже есть! — сказала Суён.
— А что ты здесь распоряжаешься? Надо слушать старших! — встряла Чжу Ён. — И сколько тебе лет, что ты так неуважительно со мной говоришь?
— Мне шесть лет!
— И мне шесть!
— Даже если мы родились в один день, я твоя тетя!
— За стол, за стол! Хватит спорить! Мы теперь будем жить все вместе! Суён, Чжу Ён пока будет жить с тобой в твоей комнате!
— Что??
Ребенок еще возмущался, но над ней посмеивались. Сонъи отозвала дочь в сторону и протянула заколку для волос.
— Подари ее своей тете, — сказала мать.
Чжу Ён была послушным ребенком, поэтому тут же протянула заколку Суён. Та, еще обиженная, еще не понимающая, чего это все такие счастливые (а народу-то понаехало!), дулась на мать с отцом, но заколку взяла.
— Смотри-ка, Суён, — сказал отец и взял дочь на руки. — Этот камень — змеевик. Твои глаза и глаза твоей мамы такого же цвета.
— Название странное. А камень-то хоть хороший?
— Хороший, очень хороший, — ответил отец и поцеловал ребенка в висок, встретился глазами с любимой женщиной, та улыбнулась и присела рядом.
— Самый лучший, — подтвердила мать. — Это камень любви.
[1] Ыйгён-седжа – старший сын принца Суяна. Умер в юном возрасте, не успев стать королем, но при этом оставил сына, которого воспитали дед и бабка. После смерти короля Седжо на престол взошел его второй сын, вошедший в историю Чосона, как король Йеджон. Но спустя год его не стало, и трон унаследовал племянник, Сонджон. Он правил страной в течение двадцати пяти лет.