— Конечно, мы не совсем обеднели. Кое-какие ценности удалось сохранить, и жили мы, не голодая, но по сравнению с прошлым положением, мы себя чувствовали настоящими нищими.
— Так вот, — шеф потер рукой подбородок. — Среди оставшихся у нас ценностей, было колье из небесных капель.
«Небесные капли» — подумал Ринат.
Изредка, на планету, да и на сам город, с небес падали раскаленные камни. Иные из них были бесполезны, как горелые головёшки, другие были как железо и из них ковали разные предметы; но иногда упавшие камни оказывались прозрачными и их называли «небесные капли». Из них делали украшения, и даже оружие — ибо этот прозрачный материал был очень прочным. Прочным и дорогим. Небольшой ножик из «небесных капель» стоил целое состояние.
Весь город знал, что императорский меч выкован тоже из «капель» и оценивается в невообразимую сумму. Слышали об этом и за пределами Города, регулярно засылая искусных воров, дабы похитить этот меч, но все эти воры заканчивали свою жизнь в страшных муках. Ринат сам участвовал в поимке нескольких таких дерзких умников, проникших в Цитадель и считавших, что им по силам обокрасть самого императора.
— Так вот, — говорил командир. — Колье это очень ценное и очень древнее. Моя семья владела им на протяжении десяти поколений. В нашей семье была традиция — колье передавалось жене наследника рода, как правило, старшего сына…
— Когда мы всё потеряли, то эта реликвия осталась с нами. И вот случилась одна история…
Полковник поморщился.
— Я тогда был совсем сопляком… Даже сейчас, как вспомню, диву даюсь, какой я дебил тогда был. Ты знаешь, это я сейчас даже вина не пью, а тогда… Любил я это дело… Моему старшему брату тогда было девятнадцать. А мне едва шестнадцать исполнилось. И вот сидели мы как-то в трактире и сцепились с одной компанией. Молодые богачи. Лучше нас они были одеты, ну и прочее…
— История обычная, поругались, а потом… слово за слово… У нас там знакомые были, они нас разняли, почти помирили, а тут я вылез, пьяный… Мы бы и разошлись, но я начал орать, брата подначивать, ну и началась драка… Они, как дворяне, шпаги имели, а нам пришлось, так сказать, подручные предметы использовать… В общем, брата в драке убили, но и он успел одному глаз осколком бутылки выколоть… Меня бы тоже, скорее всего, зарезали, но тут стража ввалилась, и меня схватили, как одного из зачинщиков.
— В участок потащили, а дальше — завертелось… Папаша того, кто без глаза остался, на дыбы взвился. Напряг свои связи и за меня серьёзно взялись. Там вполне реально мне было в петлю залететь или же лет десять каторги схлопотать. Но мой отец, конечно, вмешался. Он деньгами этот «пожар» потушил… То колье, про которое я говорю — продал. Заложил одному ростовщику.
— Тут счастье мое, что это обычные дворянчики были, не из элиты. Иначе деньги не помогли бы. В общем, с помощью денег отец вытащил меня из тюрьмы и так устроил, что даже записей об этом деле не осталось. Хватило даже на компенсацию отцу одноглазого балбеса.
— Я уж думал, что про колье можно забыть, но через месяц отец достал где-то деньги. Занял, наверное… Пошел к ростовщику и на тебе — нет колье у него. Тот хрыч хорошо знал нашу семью и видимо подумал, что денег отцу уже не достать — и колье тю-тю. Он то ли как взятку им дал, то долг свой погасил, не знаю точно, но попало оно к одному типу. И не простому, а из элиты.
Командир многозначительно посмотрел на Рината.
— Отец, конечно, пошёл к нему. Рассказал всё. Умолял продать. На колени становился. Без толку! Отказали ему. Ну и после этого у него… Сам видишь, какие дела — старшего сына убили, со мной канитель вон какая, главной фамильной ценности лишился, унижения эти… В общем, повредился он, так сказать, рассудком, и недолго прожил. После его смерти я и пошел на службу в стражу Стены.
— Уже много лет прошло, а с тех пор у меня вот тут, — командир ударил себя кулаком по груди. — Словно клеймо на сердце горит.
Трог замолчал, задумавшись.
Пользуясь своим близким положением, которое позволяло задавать вопросы без спроса и даже перебивать, Ринат спросил:
— И что с этим колье дальше было?
— А вот, слушай! Я, когда служить пошёл, то почти сразу со Стены в Цитадель попал и вверх по службе двинулся. Через пять лет я был уже гранд-лейтенантом и у меня появились возможности и связи. Всё это время я помнил о своем долге перед отцом и перед моим родом. Этого богатея из поля зрения я уже не выпускал.