Действия Карла, фактически, имели не больше смысла, чем действия Шелли. Очень немногие люди, чувствуя то, что, по его словам, чувствовал он, продолжали бы играть в эту игру так долго. Он мог представлять себя расчетливым мужчиной, использующим Шелли для удобства, но он поддерживал отношения намного дольше того срока, когда они, предположительно, стали для него обременительны. Или он мог придерживаться противоположной линии и говорить, что не может травмировать Шелли, прекратив отношения, в то время как вредил ей гораздо больше, позволяя избегать реальности, и, таким образом, не проверять, смогла ли бы она сама поплыть, или неминуемо утонула.
При всей своей находчивости, Карл плыл по течению. Женщина, которая выполняла его поверхностные желания, могла дать ему чувство, как будто понимает его до самой глубины — то, чего он желал, но был не способен вызвать искренне. Так как он был вне контакта с реальными эмоциями в себе или других, он мог формировать долгосрочные отношения только с человеком, подобным Шелли, одаривающим привязанностью вне зависимости от того, взаимна она или нет. Таким образом, он нуждался в ней настолько же, насколько она нуждалась в нем. Всякий раз, когда желание эмоциональной безопасности становится первичным по отношению ко всему остальному — какова бы ни была причина - здесь присутствует аддикция. И тот, кто последовательно удовлетворяет потребности аддикта, в целом показывает некоторую соответствующую
слабость или неуверенность. Карл тоже был аддиктом. Спустя месяц после приезда Шелли, которая гак раздражала его, он приехал в Вашингтон, чтобы провести с ней Рождество, отказавшись принять множество приглашений в другие части страны. Безотносительно его мнения об этой женщине, он не мог жить без нее.
Не случайно Шелли, которая была главной движущей силой в создании отношений при пассивном попустительстве Карла, была также тем участником, который в финальном пароксизме недовольства прервал их. Хотя ее визиты к Карлу продолжались, ее новый возлюбленный начал обретать реальную значимость. Шелли до времени удерживала его от действий, неявным образом прося Карла принять решение для разрешения ситуации, в надежде, что он подтвердит свои обязательства. Карл, тем временем, со все менее скрываемым облегчением ждал, когда ситуация будет улажена с помощью этого внешнего агента. Неспособная расшевелить Карла даже этим последним усилием, Шелли ворвалась к нему в дом в один из уикэндов, и освободилась от своего давнишнего гнева в форме физического нападения на него. Теперь она перенесла бремя своей зависимости на новые отношения — так же, как сделала это, когда встретилась с Карлом первый раз. Что касается Карла, визиты в Вашингтон без свиданий с Шелли заставляют его каждый раз содрогаться, как содрогается начинающий выздоравливать алкоголик, проходя мимо бара.
Случай Карла должен заставить нас дважды подумать, прежде чем назвать "односторонними" аддиктивные отношения, которые длятся сколь-нибудь продолжительное время. Аддикт настолько многого требует от партнера, что только человек, который в глубине души ищет такого же утешения, как и аддикт, сможет соответствовать этим требованиям. Партнер должен иметь некоторую сильную причину для того, чтобы удовлетворять или выносить аддикта, и эта причина должна идти дальше простого принятия чувства вины, которое аддикт распространяет вокруг себя.
Существуют односторонние аддикции. И хотя все межличностные аддикции включают в себя заблуждения, односторонняя аддикция базируется на совершеннейшей фантазии. Все мы знаем о случаях, когда на основе короткого знакомства и нескольких неправильно истолкованных сигналов один человек влюбляется в другого и воображает, что его чувство взаимно. Безумно влюбленный перестраивает свой внутренний мир, готовя ведущую роль этому новому человеку, который в действительности является не в большей степени частью его жизни, чем фигура из мечты. Скорее чаще, чем реже, объект этого внимания бывает смущен и испытывает неловкость, узнавая о месте, которое занижает в эмоциональной жизни влюбленного. Такие фантазии разрушаются, когда объект любви просят разыграть роль, назначенную ему влюбленным, и за этим обычно следует стремительное разочарование аддикта. Тем не менее, бывают случаи, где фантазийные отношения продолжаются некоторое время в действительности, когда один партнер аддиктивен и серьезно переоценивает обязательства другого. У неаддиктивного партнера могут иметь место мотивы, которые временно заставляют его соглашаться на те вещи, которых он, в конечном счете, не хочет. Возможно, этот человек попал в напряженную или недружественную обстановку — работая в неприятных условиях или переехав жить в чужой город. Человек может почувствовать потребность в "залипающем" романе, который в действительности не отражает того, как он или она относятся к жизни в более спокойных или благоприятных условиях. Но это, по определению, не может быть постоянным. Иначе человек разрешил бы преходящему несчастью привести к долгосрочной зависимости, и позволил бы отрицательным мотивациям определять основной курс своей жизни: короче говоря, он был бы аддиктивен. Есть также особые случаи односторонней аддикции, где неад-диктивный партнер сознательно управляет аддиктивным влюбленным, чтобы получить что-либо определенное, например, деньги, секс или выход из неприятной семейной ситуации. Хотя это и непривлекательный способ стоить отношения, сам по себе он не является аддикцией.