— Яснее некуда, — Лони зевнул. – Кстати, забыл спросить. Раз мы летим на Землю, ты будешь её искать?
— Возможно, — Элайджа задумчиво потёр подбородок. – Это непросто.
— А по-моему, проще некуда. Ты же теперь посол, а не провожатый. Можешь потребовать найти и выдать тебе любую женщину. Твой запрос выполнят за один день, вне очереди.
— Могу, - согласился Элайя. – Но чем для неё это обернётся? Ведь у неё дети… и, возможно, парни. Представляешь, что будет, если выяснится укрывание эльса? Как бы мне ни хотелось заполучить её любыми способами,.. рисковать нельзя.
— Тогда на кой вообще отпускал? — Лони так и не понял, зачем уважать чувства женщины, тем более уже ставшей собственностью. – Ты же хотел её?! Как её мнение могло иметь значение?!
— Теперь уже ты выглядишь бесчувственным, — Элайя прикрыл усталые глаза.
— Не путай: дети есть дети, а женщины — совсем другое дело.
— В чём для тебя разница?
— Ну… — Лекс задумался. – Я не знаю, как сказать, но дети, в том числе и девочки…. У них впереди трудная, очень трудная жизнь… пусть хоть в чём-то поначалу будет проще. И вообще, не могу я одинаково относиться к тем, кого только встретил, и тем, кого сам вырастил. Хотя девочек я ещё не выращивал. Интересный получился бы опыт. Все мои ученики…. Я никак не могу привыкнуть, что вы стали взрослыми.
— Ты ко всем нам относился как к собственным детям, - Блек не смог удержаться от улыбки. – Лони, ты слишком добрый для инструктора.
— Вот только скажи, что сим никогда не пользовался.
— Я удивлён, если честно, что ты ещё не завёл себе пару женщин и не заделал несколько десятков детишек.
— Издеваешься? Несколько десятков? Сие что же? Дома академию открывать?! Я же поубиваю их раньше, чем они меня с ума сведут! Или наоборот. Сначала свихнусь, а потом прибью их!
— Ну а сколько бы ты хотел? - Элайджа закинул руки за голову — сильно клонило в сон.
— Может, трое…. Но не больше пяти одновременно!
— Чего ждёшь тогда? От тебя ещё ни одна женщина не забеременела. А скромным тебя не назовёшь, постоянно с кем-то кувыркаешься.
— Я тщательно слежу, чтобы не случилось неожиданностей, — Лекс зевнул и потянулся. – Оставлять детей непризнанными я не собираюсь, но для их воспитания нужно много времени и внимания. Служба сие не позволит, а увольняться я не хочу.
— Почти никто не думает, как ты, — поднимаясь, заметил Блек.
— Пусть убираются к Иригайю со своим несогласием. Меня интересует только моё мнение!
— Ясно, — Элайя решил закончить затянувшийся разговор.
— А ты сам? – внезапно спросил Лекс. – Ты сам хотел бы, что бы эта твоя… как её? Вороница! Хотел бы, чтобы она заявила о мальчике, если родился он? Ты хочешь сыновей?
— Я хочу Вороницу, – твёрдо заявил Блек, без тени на улыбку. – И всё, что к ней прилагается. Думаю, я никогда бы не отказался от сыновей, раз они — частичка её. Но это бессмысленный разговор. Вороница, насколько я её знаю, ни за что не отдаст мне детей. Я раньше думал, что, чтобы не потерять их, она тоже вернётся ко мне, но теперь понимаю, глупо было от неё этого ожидать. Она скорее станет их охранять от эльсов, даже ценой своей жизни. Теперь, понимаешь, почему я не могу искать её официально?
— Блек, какой же ты дурак, — протянул Алекс, качая головой.
— Вот влюбишься сам, тогда посмотрим, — снисходительно хмыкнул Элайя, выходя из общей комнаты.
— Ещё чего! Мне и без того неплохо! – Лони последовал за ним.
— А если вдруг? – Блек сонно помотал головой: с глупыми выборами посла он не спал уже больше двух суток.
— Тогда я буду ещё большим дураком, чем ты.
— Надеюсь, доживу до этого зрелища.
Алекс громко зевнул:
— Всё, идём спать!
— Да, скоро подъём. А нам завтра голова понадобится ясная. Не забудь мне скинуть время тренировки.
— Забудешь тут, — наигранно сварливо проворчал Лекс, расходясь с Блеком в разные стороны. Каждый направился к своей личной комнате.
Элайджа Блек, пользуясь своим званием, заграбастал себе сразу две соседние комнаты в жилом отсеке. Хотя необходимости в двух он не имел. Вторую обычно предоставляли эльсу со званием выше то-капитана для содержания личной вещицы-рабыни.
Любой солдат, узнав, что у высшего то-капитана, выполняющего дипломатическо-военные обязанности, два помещения, решит, что у него звёздная болезнь и слишком завышенная самомнение, поскольку собственных женщин-вещей у Элайи не было уже десять лет.
Но на самом деле причина каприза таилась в другом. Даже его лучший друг, Алекс, не знал, почему Блек спит исключительно в маленькой комнатке без окон, когда его кабинет рядом был в три раза больше размером и имел ограждённую часть с огромной кроватью, просторным балконом и здоровенным столом, на тот случай, если ему необходимо посидеть над рабочими делами в тишине и покое.
Дело в том, что в той маленькой комнатке и жила когда-то Вороница. Теперь же Элайджа сделал её своим личным убежищем. Здесь он чувствовал себя словно в другом, ведомом только ему мире. Приятные яркие воспоминания всплывали одно за другим, не позволяя ему забыть дорогие моменты. В эту комнату Блек никогда не позволял себе приносить мысли о работе и приводить других женщин. Он просто здесь отдыхал, погружаясь в себя. Для всего прочего как раз использовался соседний кабинет. Нет, Элайя вовсе не собирался вести образ жизни лордов из совета и отказываться от женского тела, раз уж Вороница сама от него сбежала. Иногда Элайджа пользовал услужниц, иногда одалживал симпатичных вещиц у приятелей и сослуживцев, но он проводил с ними время только в кабинете, удовлетворяя похоть, и не оставлял спать рядом с собой. Он вовсе не стремился специально быть чёрствым. Просто не возникало никаких чувств. Блеку даже начало казаться, что его отношение к женщинам ухудшилось. Если раньше он понимал, что они — живые вещи, то сейчас стал относиться к рабыням, как к инструментам для сброса напряжения. Пусть он и не забывал об удовольствии партнёрш, но подобное поведение — скорее, сохранившаяся привычка, чем осознанное желание.
Как и подозревал Элайджа, следующий день оказался напряжённым. Помимо изучения дела, ему ещё надо было отобрать из одобренных раиратом эльсов команду для задания. Почти все кандидатуры оказались незнакомы ему, и Блеку пришлось проводить собеседование с каждым, прежде чем принять окончательное решение. Осмотр и тестирование корабля с крейсером Элайджа решил отложить на завтра, когда в команде уже появится механик.
Во время выслушивания хвастливого доклада салатоволосого эльса по имени Нруми Осуроттом на очередном собеседовании, Элайджу вывел из состояния вежливой прострации сигнал часов. Это Алекс сообщил, что намерен посетить спортзал в двадцать восемь часов. Как раз когда адекватные эльсы ложатся спать.
Блек про себя отметил, что если бы Лекс честно не написал, то сам бы он и не вспомнил. Нет, вспомнил, но уже потом, на корабле. И тогда Алексу бы досталось намного серьёзнее.
Блек на секунду прервался, отправив подтверждение, снова обратил частичку своего внимания на Нруми. Тот уже понял, что высший то-капитан и посол по совместительству откровенно зевает от его доклада о себе, и решил, что теперь терять нечего. Салотоволосый эльс захотел запомниться любой ценой и начал к каждому сухому факту в докладе о достижениях и боевом опыте вставлять комические описания подробностей, мало связанных с данным фактом. Выделиться у него получилось. Нруми оказался единственным солдатом, которого Блек, прервав, выставил до логического окончания собеседования.
К концу дня, направляясь в спортзал к своему лучшему другу, которого собирался отдубасить, Элайджа подумал, что предстоящий спарринг — неплохое развлечение после бесконечной болтовни и зубрёжки.
К моменту появления Блека в спортзале, Лекс успел уже хорошо разогреться.
— А я надеялся, что ты будешь слишком занят, чтобы прийти, — вместо приветствия, Лони неохотно спрыгнул с тренажёра, выходя на центр огороженной площадки для поединков.