Судорожно выдохнув, я опустила руку вниз, дотронулась до крупной выпуклости. Ну ничего себе — как камень! Володьке до этого Травкина как до небес! Ох… А может, Травкин станет моим первым мужчиной, поможет мне расстаться с девственностью? А я помогу ему и дам то, ради чего он бегал за мной все эти годы.
Я выдохнула, попыталась отстраниться, но вдруг ставший напористым Травкин притянул меня обратно к себе и сам впился губами в мой рот. О господи, да он отличный ученик! Меня потряхивало от зашкаливших эмоций, смешанных с возбуждением и страхом. В животе было пусто так, словно кто-то разогнал качели, и я взмывала в небо.
Я не смогла сдержать стона, и Травкин отпустил меня. Его лицо было близко к моему, взгляд серьёзный, словно он стоял на экзамене и отвечал на вопрос.
— Извини, Люся. Я сделал тебе больно? — и он убрал руки с моей талии.
Что? Куда это он? Внезапно я поняла, что еще секунда — и всё это прекратится, Травкин уйдёт, и вряд ли я смогу снова заманить его в бабушкину квартиру.
— Нет-нет, что ты?! — отчаянно замотав головой, я схватила Руслана за руку и потянула в комнату. — Мне хорошо, очень…
Сев на кровать, застеленную атласным покрывалом, я выжидающе смотрела на Руслана. А он стоял и, щурясь, вглядывался в меня.
— Травкин… — голос предательски дрожал и срывался, и совершенно не звучал сексуально и соблазнительно, — пожалуйста…
— Что?
— Ну… это… Давай с тобой… того…
— Люсь… — он попятился, но я успела схватить его за низ рубашки. Взгляд невольно упал на раздутые спереди джинсы, и у меня перехватило дыхание. — Я не знаю… Не знаю как. Я никогда этого не делал.
— Но ты же книжки читал, журналы там… Да и фильмы… — бормоча всякую ерунду, я расстегивала блузку. — Травкин, я тоже еще не делала этого.
— Так ты что, девочка еще?
Я кивнула и похлопала рукой по кровати:
— Садись.
Он послушался и сел рядом. Я уже сняла с себя кофту и нервно комкала ее в руках.
— И что дальше? — спросил он, не поднимая головы.
— Лифчик расстегни. — В его взгляде мелькнул испуг, но он послушно подчинился, неловко копаясь у меня за спиной. — И… это… снимай штаны.
Его лицо стало багровым:
— Люсь, ты уверена?
Я отчаянно закивала, словно уговаривая саму себя, что было правдой — назад дороги нет. Смотреть на Травкина было неловко. Его трясло, как в лихорадке, а на обнажённой худой груди расплывались красные пятна. Зажмурилась, стараясь не думать о предстоящем, а заодно представить на месте этого недотёпы Володю. Не получилось.
Стоило Руслану прикоснуться ко мне — и я сама задрожала от странного возбуждения. Никогда такого не испытывала со своим парнем. Как же так? Почему он — этот придурок?!
Руслан что-то бормотал, гладил моё тело, сжимал груди… А я таяла, таяла и сочилась, как переспевший плод. Теперь уже Травкин взял инициативу в свои руки — стянул с меня трусики, раздвинул ноги… Неужели это произойдёт сейчас?
Руслан упёрся своим членом в меня, слегка проталкиваясь. Я ойкнула, и он тут же остановился, прошептал в ухо:
— Больно?
— Продолжай.
Я стиснула зубы, готовясь к страшной боли, о которой читала в книгах и слышала от девчонок. Пальцами вцепилась Травкину в волосы на затылке. Он шумно выдохнул и врезался в меня. Казалось, меня разорвало на части. Я заорала, ногтями впиваясь в кожу парня. Слёзы брызнули из глаз.
— Прости, прости, — сдавленно бормотал он, покрывая поцелуями мои плечи, и от этого боль смешивалась с наслаждением.
И почему-то хотелось, чтобы всё это не заканчивалось. Я приподняла бёдра, двигаясь навстречу Травкину, он тоже дёрнулся, заполняя меня собой. Его губы нашли мои губы, язык завладел моим. Было хорошо, очень, очень хорошо…
Внезапно Руслан дёрнулся, еще раз с силой обхватил меня за плечи, из его горла вырвался хриплый стон. А затем он обмяк. Какое-то время Травкин лежал на мне, а потом обхватив меня руками, перекатился на бок.
— Люсь, ты как?
— Угу.
— Тебе было очень больно? — он губами дотронулся до моего виска. Щекотно.
— Не-а, только сначала, а потом… — Ну как я ему скажу, что было здорово, и что я повторила бы ещё? Всё оказалось гораздо лучше, чем расписывали девчонки. — А тебе?