– У тебя на лбу все мысли написаны.
– Э.., э.., вовсе нет.
– Ладно, – скривилась Жанна, – сейчас все объясню. Вчера вечером раздался звонок. Я только что со спектакля прирулила, он в одиннадцать заканчивается, пока переоделась, туда-сюда.., около полуночи приперлась. Слышу, телефон заходится как припадочный!
Жанна схватила трубку и почти зло спросила:
– Ну кто там еще?
– Можно Жанну Львовну? – прохрипел странный то ли мужской, то ли женский голос.
– Слушаю, – ответила она.
– Вас беспокоит помреж сериала «Загробные тайны», – начали сипеть из трубки, – Коваленко Саша.
Так и не поняв, какого пола Коваленко Саша, Жанна рухнула в кресло. Здесь следует слегка отвлечься от основной темы повествования и сказать пару слов о Кулаковой.
Жанночка, сколько себя помнила, мечтала быть актрисой. Наверное, ей достались гены мамы, очаровательной Лидочки, страстной поклонницы сцены.
Но Лиде не повезло, ее родители, папа – профессор математики и мама – историк, услышав от девочки слова: «Пойду учиться на актрису», пришли в ужас и категорически запретили Лидочке даже думать о сцене.
Пришлось ей поступать в обычный педагогический институт. Лида все студенческие годы являлась самой активной участницей самодеятельности, а потом удачно вышла замуж, родила дочь и занялась ее воспитанием. С самого раннего детства Жанне внушали, что сцена – это все. Со временем Лида сумела пристроить дочь в театральное училище и каждое утро повторяла ей:
– У меня ничего не получилось, родители растоптали мой талант, но у тебя есть все возможности, помогу чем смогу.
Жанночка изо всех сил старалась стать великой лицедейкой, но получалось у нее плохо, господь не отсыпал девушке таланта полной мерой. Одни из ее однокурсников, несмотря на строжайший запрет ректората, начали сниматься в сериалах, другие уже пристроились в театральные коллективы, Жанна оказалась никому не нужна. Она бы давно сложила лапки, но мама упорно вселяла в дочь надежду, отнесла ее фотографии в актерскую базу на «Мосфильм» и ухитрилась сделать так, что Жанну после получения диплома взяли в театр «Лео», в коллектив, где безраздельно правил Валерий Арнольский. Но это было последним мамочкиным благодеянием, она скончалась относительно молодой, попав под машину. Перебегала дорогу на красный сигнал светофора и была сбита водителем, который ухитрился скрыться с места происшествия.
Жанна осталась одна, но в депрессию не впала, ее ничто не лишало хорошего расположения духа. В театре Жанночку считали балластом, но не выгоняли. Известные актрисы неохотно соглашаются на крохотные «проходные» роли, но во многих пьесах есть действующие лица, не произносящие ни слова, Жанна была одной из «безмолвных», в балете такие называются «восемнадцатый лебедь в девятом ряду за озером».
Другая бы на ее месте давным-давно отчаялась, но Жанна радостно выходила каждый раз на сцену. Она подавала баронессе стакан воды, приносила шляпку маркизе, ставила на этажерку графин. Впрочем, была и роль со словами, в одной современной пьесе Жанночка с воплем: «Он приехал!» – пробегала по сцене в конце первого акта.
Понимаете теперь, отчего у Жанны подкосились ноги, когда она услышала про сериал? В наше время, если засветишься в многосерийной «фильме», считай, карьера состоялась.
Помреж, в чьи обязанности входило приглашать актеров на пробы, словно не подозревая о буре чувств, которую вызвал у Жанны, вещал бесполым голосом:
– Вас планируют на роль Насти, это одна из центральных фигур фильма, сто двадцать серий, показ на Первом канале. Вы свободны сейчас? Других обязательств нет?
– Сейчас посмотрю в ежедневнике, – дрожащим голосом сказала Жанна, потом помолчала пару секунд и принялась лихо врать:
– Очень удачно получается, только что завершился один проект, я пока не занята.
– Отлично! Завтра приезжайте на «Мосфильм», только не опаздывайте, – рявкнули из трубки и отсоединились.
Всю ночь Жанна не могла сомкнуть глаз, она провертелась в кровати, постанывая от счастья. Сто двадцать серий! Наверное, мамочка пробилась к самому господу и вымолила роль для любимой дочки. К утру веки Жанны стали слипаться, и тут затрезвонил телефон.
Девушка вздрогнула и глянула на часы: четыре утра.
Страшно разозлившись на идиота, решившегося побеспокоить ее в такое время, актриса схватила трубку.
– Да!
– Жанна? – прошелестело в ухе.
– Именно так.
– Кулакова?
– Что надо? – рявкнула она. – Офигели совсем?
– Послушай, – шуршало из трубки. – Ты во сколько собралась выезжать из дома?
– В девять утра, – машинально ответила Жанна.
– На машине «Жигули» цвета баклажан, номерной знак…
– Да кто вы такая? – окончательно обозлилась девушка.
– Ни в коем случае не ходи на пробы, оставайся дома, на улице тебя ждет смерть.
Жанна хмыкнула. Понятно, конкурентки зашевелились. Тот, кто считает, что люди экрана и сцены дружат между собой и, думая только о творчестве, лишены чувства зависти, глубоко заблуждается. Профессия актера очень зависимая: нравишься режиссеру – снимаешься. Не пришлась по душе – вали вон. Самое страшное для артиста – оказаться в простое. Сидишь дома в кресле, смотришь в тоске на экран телевизора, а телефон молчит. Весь мир забыл про тебя, зритель первый. Не мелькает лицо перед народом, и все, с глаз долой, из сердца вон – не сегодня придуманная поговорка. А в телевизоре крутят фильмы, в них играют другие, раздают потом интервью, получают гонорары, премии. И что остается делать? Только врать на ехидно сочувственные вопросы заклятых подруг.
– Ну почему ты не снимаешься? Отдохнуть надумала?
– Мне неохота тратить себя на всякую чушь, отказываюсь от ролей, жду настоящего, хорошего сценария.
Ох, не верьте этой фразе. Тот, кто, пренебрежительно сморщив нос, произносит нечто подобное, просто не интересует режиссеров, находясь в простое, актер схватится за любое предложение, только чтобы не умирать дома от осознания собственной непригодности. Но главных героев мало, а претендентов на их роли много, и частенько творческие люди идут на любые уловки, дабы вышибить из седла конкурента. Жанне небось сейчас звонит одна из приглашенных на кастинг актрис, наверное, надумала запугать Кулакову.
Если Жанна не придет на «Мосфильм», роль достанется другой.
– Пошла на… – вполне миролюбиво сказала актриса.
– Значит, поедешь?
– Естественно.
– Ох, не надо, там тебя смерть ждет!
– Послушай, – вздохнула Жанна, – можешь не стараться, меня не запугать, не надейся на роль, она моя.
– Что ты, – захрипел голос, – как ты могла такое подумать, я Нелли, экстрасенс и маг. Сейчас увидела в магическом шаре страшную картину автокатастрофы и решила тебя предупредить, поверь, завтрашний день лучше провести дома, иначе беда случится.
Как все актеры, Жанна слегка суеверна, она вздрогнула, но решила не сдаваться.
– Что ж, спасибо за предупреждение, сколько я вам должна?
– Я действую абсолютно бескорыстно, за предвидение нельзя деньги брать, иначе дар пропадет!
– И откуда у вас мой телефон? – усмехнулась актриса.
– Тоже в шаре увидела, – не растерялась экстрасенша.
Жанна расхохоталась.
– Ты мне не веришь? – залепетал голос. – Я и машину рассмотрела цвета баклажан, номерной знак три семь…
– Хватит!
– Погоди, умоляю, дослушай!
– Что еще?
– Ты погибнешь!
– Ага.
– Молодой!
– Понятненько!
– Исчезнет нереализованная великая актриса.
– Ладно, спокойной ночи.
– Я помогу тебе совершенно бескорыстно, ничего мне не надо: ни денег, ни услуг, только запомни мои слова.
– Валяй говори, – разрешила Жанна, зевая.
– Тебя спасет красный заяц!
– Кто? – развеселилась актриса.
– Красный заяц!
– Прикольно!
– Будь особенно осторожна на перекрестке около супермаркета «Мечта гурмана». Прежде чем ехать, посмотри по сторонам. Увидишь красного зайца, ни в коем случае не двигайся, стой на месте. А еще лучше, бросай машину и уходи, заяц – знак, предупреждение…