22/XI.
2 часа длился у Идочки жесточайший сердечный припадок. Она ещё до сих пор не может прийти в себя и не засыпает, хотя уже 12 часов ночи. С большим трудом отыскала врача, но к его приходу ей стало лучше. Это первый врач, кот. нашёл у неё… порок и большой невроз. Может быть, все предыдущие врачи скрывали её болезнь от меня. Если припадки возобновятся, я не смогу поехать с ней в Рентген-Институт. Ей нужен абсолютный покой, а без меня днём она бегает, прыгает, а к вечеру и случилось это несчастье.
Бог мой, какой тяжёлый удел, — мне прийдётся пройти через большие страдания, я не сомневаюсь, что Идуся не долго проживёт. Ещё одно заболевание с t° — и его навряд ли выдержит её сердечко.
23/XI. 11 ч. веч.
Пока что день прошёл благополучно, вылежала его она в постели. Но я очень неспокойна. Как уберечь её от припадков? Конечно, 25-го не поведу её на рентген. Она ослабела, надо выдержать её в покое дней 5.
Вчера я тебе хотела писать, что наша большая дружба и любовь тебе принесёт ещё много огорчений, т. к. в будущем, кроме страданий, ничего меня не ждёт. Вот поэтому хотела предложить тебе «постараться» отходить от меня. Твоя жизнь сама по себе не так радостна, и отягчать её участием в горестях близких — не следовало бы. Но сегодня я не могу уж сказать тебе об этом в форме предложения, а сообщаю только лишь о вчерашней этой мысли как о пережитой. Ты мне бесконечно родная, и из эгоизма я не могу отстать от тебя. Щедро обливаю себя твоим одеколоном, и от этого запаха так свежо воспоминание о твоём пребывании… Интересно, что застала ты в Харькове? Какими нашла сестёр и сколько времени проведёшь там. Во всяком случае, это письмо решаю не отправлять на Х-в.
Сегодня Идусе было легче, и я осмеливаюсь строить маленькие планы. Как только она поправится, возьмусь за франц. язык — в пределах возможного при моей работе. Сегодня посылала за Ролланом (по-франц.) — обещают дать через дней 10. Ты же, киса, купи мне Humanité, очевидно, в Москве эту газету получают.
24/XI.
Был врач, я в то время отсутствовала, в оставленной записке он говорит: «расширены границы, аритмичный пульс (перебои) и резкий шум. В общем, картина выраженного порока. Пытайтесь положить её в клинику». А я ещё носила надежду, что эти явления неврозного характера… При одной мысли, как я поступила с ней 18-го, — мне хочется кричать и разбить свою голову. Скотина, нет мне оправдания. Теперь глаза не высыхают от слёз…
25/XI.
Кисанька родная! Ещё не могу сказать, как пройдёт у Идуси вечер, пока что ей, как всегда в эту пору, «не по себе», не может заснуть, но вчерашних перебоев в сердце я не слышу. Стараемся предупредить её малейшее желание, чтобы не вызывать раздражения…
26/XI. Был ассистент известного в Киеве педиатра, он поставил след, диагноз: дряблость клапана, отсюда и резкий шум, «но это ещё не порок», заявил он. Я немного повеселела, несмотря на зубную боль…
Буду продавать свои облигации — думаю, что получу разрешение… Больше не могу продолжать, болят зубы.
27/XI.
Сегодня удалили мне 2 зуба, и эту операцию я горько переношу. Из дёсен продолжает течь гной и кровь. Запустила, как всегда, а обратись я к врачам месяца за 3–2 раньше, всё обошлось бы иначе. Хорошо, что эта процедура проходит по твоём отъезде.
Идусе лучше, но радоваться я боюсь. Мне же необходим хотя бы 10-тидневный отдых. Я не могу, из-за зубов, есть; ослабела и от душевных и физ. страданий…
29/XI.
Сегодня, впервые после твоего отъезда я села за пианино, играя для детей, кот. танцевали, и сжалось сердце — так недавно ты была с нами, моя родная, кошечка любимая… Отчего же так мало ты пишешь мне? Всего лишь 2 письма получено от тебя. Только что меня стукнула мысль, а вдруг что-либо случилось с Олёнушкой! Ты в письме волновалась за неё, и твоё молчание меня уже пугает. Жду до 2-го дек., и если не будет писем от тебя, напишу Лидии Алексеевне…
Много, очень много думаю о твоей будущей работе, она пугает меня, знаю, что ты измучишься в ней. Чего бы я не дала, чтобы ты жила со мной, не работая. Скажу тебе «по секрету» — это моя мечта…
1/XII.
Какая же ты негодная! Неужели не могла одолжить у меня денег, располагая кот., ты могла бы заранее взять билет на М-ву. Я не думала, что так долго ты задержишься в Хар-ве.
Неужели и в М-ве, по своём приезде, ты будешь так редко мне писать. Десять дней, как мы расстались с тобой, и за эти дни — только 2 письма.