Тот смущенно кивнул.
– Она решила остаться в больнице, – объяснил Марк. – Ей там даже выделили комнату.
– Ясно, – ответила Тоби.
Марк приготовил два стакана виски и посмотрел на Тоби.
– Тебе налить?
Тоби отрицательно покачала головой. Марк отпил глоток виски.
– Роб тоже остался в больнице. Наверное, он думает, что Силле понадобится его помощь, – с сомнением произнес Марк и добавил: – Роб просил передать, что желает тебе счастливого пути.
Тоби отвернулась, чтобы Марк не заметил, как она побледнела. В первые минуты, услышав, что Роберт не вернулся, она еще сохраняла слабую надежду, что он прилетит завтра утром. Теперь не осталось и этой надежды. Тоби почувствовала, что ее покидают последние силы.
– Скоро будем обедать, Джордж, – говорил между тем Марк.
Тоби была рада присутствию пилота. Она не смогла бы сейчас поддерживать с Марком вежливую беседу. Наверное, и во время обеда отчаяние не отпустит ее. Пусть скорее кончится сегодняшний вечер... наступит утро, и на борту самолета, летящего в Лондон, она, возможно, немного успокоится.
Обед начался через полчаса. Миссис Ньюмэн сидела во главе стола и, судя по ее виду, наслаждалась этой неожиданной привилегией. Во время всего обеда разговор шел главным образом между миссис Ньюмэн и американцем.
Несколько раз Тоби заметила, как Марк осторожно посматривает на нее, и пыталась понять, что же у него на уме. Неужели миссис Ньюмэн сообщила ему об утреннем разговоре с Тоби? Пожалуй, нет... Такой разговор – «не для публикации». Хотя миссис Ньюмэн была бы, конечно, рада укрепить завоеванные позиции, тем более что после ночной ссоры с Тоби Марк наверняка, считал себя пострадавшей стороной.
Интересно, подумала Тоби, а Марк приходил к ней ночью? И если приходил, то что он подумал, обнаружив комнату пустой?
Снова встретившись с глазами Марка в танцующем пламени свечей, Тоби прочитала в его взгляде затаенное беспокойство. Он боится, что я расскажу миссис Ньюмэн про его ночные намерения, догадалась Тоби. Не нужно бояться, Марк... Тоби никогда не удалось бы разубедить миссис Ньюмэн в том, что ее сын – невинно пострадавшая сторона. Да она и не собиралась жаловаться на Марка. В конце концов, в их отношениях было немало светлых минут...
В том, что случилось между Тоби и Марком, нельзя возлагать вину целиком на него. Виновата и миссис Ньюмэн, которая энергично настраивала сына против Тоби. Жаль только, что Марк вряд ли когда-нибудь сумеет спокойно и трезво судить о своей матери, как и та не сумеет трезво судить о сыне. Ей, Тоби, следует быть реалисткой и не биться головой об стену.
Пока они обедали, Тоби все время чувствовала, как скованно и настороженно держится Марк. Он ни разу не упомянул о том, что произошло накануне ночью, и вообще старался не привлекать внимания Тоби. Задача поддерживать разговор с женской частью общества выпала на долю Джорджа Капра.
Но к концу обеда Марк выбрал момент, когда американец веселил миссис Ньюмэн каким-то забавным анекдотом, и огорошил Тоби неожиданным сообщением. Он сказал, что не полетит с ней в Лондон.
– Сегодня я отправил об этом телеграмму из Кастри, – полушепотом пояснил Марк. – Я думаю, что не вправе уезжать при нынешних обстоятельствах. Мама со мной согласна.
Еще бы! – спокойно подумала Тоби и спросила:
– А ты не боишься, что за это тебя уволят из больницы? Твоему начальству вряд ли понравится, что ты отдыхаешь уже две недели!
– Плевать мне на них, – махнул рукой Марк. – Надоело работать в Лондоне. Я бы с удовольствием сменил обстановку.
Тоби не нашлась что ответить. Наверное, это миссис Ньюмэн подсказала Марку такое решение. Она боится, что Марк передумает насчет разрыва с Тоби, если они вместе вернутся в Англию, где мать уже больше не сможет управлять Марком. Может быть, миссис Ньюмэн даже думает, что в Лондоне Тоби сумеет уговорить Марка на брак без ее ведома. Ведь она понимает, что ее сын – слабый человек, легко подчиняющийся чужой воле. Пока он здесь, он полностью во власти своей матери.
Если бы ей дали время, подумала Тоби, она действительно смогла бы уговорить Марка на что угодно. Даже жениться на ней. Только теперь ей не надо ни времени, ни брака с Марком. Пусть сидит со своей мамочкой!
Впрочем, продолжала размышлять Тоби, Марк мог так откровенно пренебречь своими обязанностями в лондонской больнице и по другой причине. Он думает, что, оставаясь здесь, демонстративно проявляя заботу об отце Силлы, он в конце концов убедит Роберта дать ему деньги на открытие собственной клиники. Так что неожиданная болезнь мистера Дженнингса оказалась Марку на руку. Хотя все может обернуться по-другому, и Марк это понимает: если его брат женится на Силле, то с надеждами на деньги Роберта придется расстаться.
– Так что я уже договорился с Джорджем, – заговорил Марк, не скрывая облегчения от того, что Тоби спокойно и не споря восприняла его слова. – Он захватит тебя завтра утром. Обойдемся без Джима Мэтсона. Помнишь, с которым мы прилетели сюда?.. Итак, вертолет улетает около девяти и доставит тебя прямо в аэропорт Эванорра.
Тоби выслушала Марка и отправилась к себе. Не хотелось больше оставаться с ними. Лучше слушать далекие раскаты грома, чем жалкие претензии миссис Ньюмэн на светскую беседу. Меньше чем через сутки Тоби будет сидеть в самолете, держащем курс на Лондон.
Вот об этом можно сейчас помечтать. Скорее бы уехать отсюда... Когда она покинет Изумрудный Риф, можно будет спокойно во всем разобраться. А пока не стоит думать о том, как сложится жизнь после возвращения в Англию.
Международный аэропорт Эванорра на острове Сент-Люсия был местом шумным и многолюдным. Две недели назад Марк и Тоби приземлились здесь и отправились на машине в Кастри, расположенный в нескольких милях от аэропорта на северно-западном побережье острова. А дальше, на Изумрудный Риф, они вылетели из маленького коммерческого аэропорта Виджи, который находится на окраине Кастри. На обратном пути Тоби тоже летела бы через Виджи, если бы летела с Джимом Мэтсоном, а не с Джорджем Капра.
Американец был очень любезен. Он довел Тоби до самого здания аэровокзала и попрощался, только убедившись, что его помощи больше не потребуется. Если в душе он и удивлялся тому, что Марк не захотел провожать Тоби, то ни словом не выразил своего удивления.
А Тоби, честно говоря, была даже рада, что Марк остался на Изумрудном Рифе. Им больше нечего было сказать друг другу, а говорить о пустяках не хотелось.
После того как она сдала багаж, до посадки осталось немного времени. Побродив по зданию аэровокзала, Тоби наткнулась на книжный киоск и добрых полчаса изучала выставленные на стенде новые книги в бумажных обложках. Купив наконец какой-то детектив с леденящим душу рисунком на обложке, она отправилась в буфет, взяла чашку кофе и села за столик в ожидании посадки.
Но она не могла читать. Она говорила себе, что ее отвлекают постоянно снующие вокруг толпы людей, но в глубине души знала, что дело совсем не в этом. Она уезжала, и это было несчастьем, ее горе лишало смысла слова на страницах и заставляло ее со смутной надеждой следить за потоком людей, входящих в здание аэровокзала.
Итак, она уезжает и навсегда расстается с Робертом. Эта мысль причиняла ей буквально физическую боль.
Отложив книгу, Тоби допила кофе и встала из-за стола. Надо побыстрее пройти паспортный контроль. Тогда она, может быть, успокоится. После пограничного барьера возврата не будет, и ее перестанет терзать безрассудное желание остаться.
Но когда Тоби медленно шла к стойке паспортного контроля, вдруг ее сердито окликнули сзади. В первое мгновение она подумала, что ослышалась, что ее взвинченные нервы породили эту мучительную галлюцинацию. Но чья-то рука наяву крепко схватила ее за плечо, и лицо Роберта, с трудом держащегося на ногах, тоже наяву исказилось от боли.