- Да лишь то, что вы с самого начала были в любовной связи с Блейком Кингстоном. А вышли замуж за фермера лишь потому, что это был единственный способ спасти свою шкуру. А еще я ему сказал, что теперь весь город потешается над ним, потому что все это время вы водили его за нос.
Джоли на секунду даже зажмурилась. Было легко представить себе, как Даниель выслушивает эти ужасные слова, даже если их произносит человек, которого он ненавидит. И Даниель поверит, потому что в глубине души он уже готов к этому, в полном отчаянии подумала Джоли, но все же заставила себя посмотреть в лицо Айре Дженьюэри.
- Послушайте, вы связались с уголовниками Блейком и Роуди, - ровным голосом обвинила его Джоли. - Но зачем вам это понадобилось? Что общего может иметь с ними человек с вашими деньгами?
- Деньги еще не все, миссис Бекэм, - ответил Дженьюэри тоном зануды-учительницы. - Есть еще месть, например. За довольно долгое время Блейк и я достаточно хорошо узнали друг друга. Все началось с того дня, когда был ограблен банк и он лихорадочно стал искать местечко, где можно было бы пересидеть, пока все не уляжется. И тут мне пришло в голову, что он и Роуди могут оказать мне большую помощь в достижении моих целей.
- Каких же?
- Я хочу отнять все, что имеет сейчас Бекэм, - ответил владелец лесопилки. В его словах не было ни капли юмора, напротив, слышалась неприкрытая злоба. - К тому времени, когда я доиграю весь спектакль, поочередно дергая за ниточки, у него не останется даже того клочка земли, на котором похоронена его жена... о, прошу прощения, моя дорогая... его первая жена.
Прежде чем Джоли успела ответить, появился Блейк и бросил нервный взгляд на Дженьюэри, потом на Джоли и обратно. Хозяин дома оглушительно рассмеялся, словно бы не сидел рядом с покойником. Джоли поняла теперь, что это такое - ночной кошмар.
- Успокойся, Кингстон, - сказал Дженьюэри. - Да, миссис Бекэм привлекательная особа, в ней есть некая изюминка, однако у меня не было достаточно времени, чтобы добиться ее любви, ха-ха! Давай-ка лучше вынесем отсюда труп Флита, пока не рассвело.
Блейк неохотно кивнул, затем оба мужчины, сопя и тужась, потащили ставший таким тяжелым мертвый груз. Джоли и надеяться не смела, что они забудут запереть дверь, и они не забыли.
Едва за ними захлопнулась дверь, Джоли принялась неистово шевелить связанными руками. Они были обмотаны толстой и грубой веревкой, а раз так, то путы не могли быть достаточно крепкими.
Взглянув на лампу, которая еле горела, грозя оставить ее в полной темноте, Джоли покрылась холодным потом. Опустившись на колени перед лампой, после долгих мучений Джоли ухитрилась плечом сбросить стеклянный абажур.
Пламя чуть веселее взметнулось ввысь, но Джоли не обманывала себя: оставалось всего несколько минут, и лампа погаснет. Джоли изогнулась, и, моля, чтобы не загорелась одежда, подставила руки, связанные веревкой, под огонь. Скоро она ощутила жар, а потом языки пламени стали лизать ее кожу. Джоли стоически терпела, и уж когда совсем стало невмоготу и она готова была отпрянуть от огня, веревка перегорела, и Джоли облегченно развела руки в стороны. Она была свободна!
По крайней мере частично...
В последних отблесках света угасающей лампы Джоли стала лихорадочно шарить по полу в поисках какого-либо оружия, но ничего найти не могла. Ну, разве что осколки разбитой стеклянной колбы керосиновой лампы... Джоли быстро схватила самый крупный осколок, зажала его в руке и пальцем проверила острый край.
Задыхаясь от волнения, спешки и страха, Джоли забилась в угол камеры, держа осколок обеими руками.
Лампа погасла, и в камере наступила кромешная тьма. Джоли старалась отогнать прочь панические мысли о крысах и о том, как выглядит мертвый Роуди. Вместо этого попробовала сосредоточиться на воспоминаниях о Даниеле, Джемме и Хэнке, и о том, как ей хочется вновь оказаться с ними.
Она поклялась себе, что если переживет сегодняшнюю ночь, то бросится прямо в объятия Даниеля и расскажет ему, как сильно его любит. Сейчас она познала на собственном опыте, как хрупка порой бывает человеческая жизнь. И сейчас она отдалась на волю судьбы, ожидая, что же произойдет дальше.
Она не знала, сколько времени провела в томительном ожидании - час или день. Но ее одежда насквозь промокла от испарины, мускулы задеревенели, пальцы ныли от мертвой хватки, с которой она держала свое оружие - осколок стекла. Вдруг она расслышала чьи-то шаги, которые направлялись к ней. Джоли, затаив дыхание, сделала шаг назад и замерла, высоко подняв над головой осколок стекла.
Шкаф снова повернулся, и Джоли закусила губу, чтобы криком не выдать себя. В глаза больно ударил мерцающий свет то ли свечи, то ли тусклой лампы. Джоли испуганно наблюдала за огнем, а сердце ее билось так сильно, что казалось, будто его стук слышно далеко за стенами камеры. Вдруг до нее донеслось:
- Джоли?
Она уже готова была бежать сломя голову, когда вдруг поняла, что голос женский, и в самый последний момент выронила осколок стекла, который разбился вдребезги о грязный каменный пол.
- Нан?!
Долгожданный свет двинулся в сторону Джоли.
Та все еще была в столбняке, однако жизнь начала постепенно возвращаться к ней.
- Все в порядке, Джоли, - немного дрожащим голосом сказала Нан, оглядывая узкую маленькую камеру, где ее тоже держали в заключении. - Теперь ты в безопасности.