Он разрывает зрительный контакт, не улыбаясь в ответ, и делает глоток своего кофе. Боже, как я его ненавижу...
— Би. - Росио пихает меня локтем. — Теперь твоя очередь.
— О, эм, точно. Извините. Би Кёнигсвассер, руководитель отдела неврологии. И... - Я колеблюсь. — «Империя наносит ответный удар». - Краем глаза я вижу, как кулак Ливая сжимается на столе. Чёрт. Я должна была просто сказать: «Аватар».
После окончания встречи Кейли подходит поговорить с Росио. — Мисс Кортореаль. Могу я называть вас Росио? Мне нужна ваша подпись на этом документе. - Она мило улыбается и протягивает ручку, которую Росио не берет. Вместо этого она замирает и несколько секунд смотрит на Кейли с открытым ртом. Мне приходится ударить её локтем по рёбрам, чтобы она разморозилась. Интересно.
— Ты левша, - говорит Кейли, пока Росио расписывается. — Я тоже. Левши - сила, верно?
Росио не поднимает глаз. — Левши более склонны к мигреням, аллергии, недосыпанию, алкоголизму и в среднем живут на три года меньше, чем правши.
— О. - Глаза Кейли расширились. — Я, эм, не...
Я бы с удовольствием осталась и стала свидетелем ещё большего взаимодействия между девочкой из долины и готом, но Ливай выходит из комнаты. Как бы мне ни была противна эта идея, нам нужно будет поговорить в какой-то момент, поэтому я бегу за ним. Когда я добегаю до него, я ужасно запыхалась. — Ливай, подожди!
Возможно, я слишком много вижу в том, как напрягается его позвоночник, но что-то в том, как он останавливается, напоминает мне заключённого, пойманного охранниками в шаге от побега из тюрьмы. Он медленно поворачивается, громоздкий, но удивительно грациозный, весь чёрный и зелёный, со странным, напряжённым лицом.
На самом деле, это было нечто, ещё в аспирантуре. Что-то, о чём можно спорить в ожидании появления участников и анализов: Действительно ли Ливай красив? Или он просто 195 см и сложен как Колосс Родосский? Мнений было много. Энни, например, была в лагере “10 из 10, у меня с ним был бы бурный роман”. А я говорила ей: “Фу”, смеялась и называла её предательницей. Что... да. Оказалось верным, но по совершенно другим причинам.
Оглядываясь назад, я не понимаю, почему раньше меня так шокировал его фан-клуб. Не так уж и необычно, что серьёзный, неразговорчивый мужчина, имеющий несколько публикаций в «Nature Neuroscience»42 и выглядящий так, как будто он может выжать скамью для жима, держа её в любой руке, может считаться привлекательным.
Не то чтобы я когда-либо так считала. Или когда-нибудь буду.
На самом деле, я совершенно не думаю о его бедре, протискивающемся между моих ног.
— Привет. - Я неуверенно улыбаюсь. Он не отвечает, поэтому я продолжаю: — Спасибо за тот день. - По-прежнему никакого ответа. Тогда я продолжаю. — Я, знаешь ли... не стояла перед тележкой со всякой фигней и хихикала. - Мне нужно перестать крутить кольцо моей бабушки. Срочно. — Там была кошка, так что...
— Кошка?
— Да. Трёхцветка. Котёнок. В основном белый, с оранжевыми и черными пятнами на ушах. У неё был самый милый маленький... - Я замечаю его скептический взгляд. — Правда. Там была кошка.
— Внутри здания?
— Да. - Я нахмурилась. — Она прыгнула на тележку. Заставила коробки упасть.
Он кивнул, явно неубеждённый. Фантастика - теперь он думает, что я выдумала кошку.
Подождите. Я выдумала кошку? У меня галлюцинации? Я...
— Могу я тебе чем-нибудь помочь?
— О. - Я почесала затылок. — Нет. Я просто хотела сказать тебе, как я рада снова сотрудничать. - Он не сразу отвечает, и мне приходит в голову ужасная мысль: Ливай не помнит меня. Он понятия не имеет, кто я такая. — Мы работали в одной лаборатории в Питтсбурге. Я была первокурсницей, когда ты выпускался. Мы недолго пересекались, но...
Его челюсть напрягается, но тут же расслабляется. — Я помню, - говорит он.
— О, хорошо. - Это облегчение. Если бы мой заклятый враг забыл обо мне, это было бы немного унизительно. — Я думала, что ты не помнишь, так что...
— У меня есть функционирующий гиппокамп. - Он отводит взгляд и добавляет, немного ворчливо: — Я думал, ты будешь в Вандербильте. Со Шрайбером.