— Всё в порядке. Я в порядке. Я эмоционально стабильна.
Его губы кривятся. — Ты?
— Это ерунда. Тим заставлял меня играть в эту дурацкую игру «Угадай дорожное убийство», чтобы закалить меня, и однажды у меня буквально закончились слёзы. - Челюсть Ливая заметно затвердела. — А когда мне было двенадцать лет, мы увидели на бельгийском шоссе размазанную семью ёжиков, и я так сильно плакала, что когда мы остановились заправиться, агент федеральной полиции допросил моего дядю по подозрению в жестоком обращении с детьми.
— Понял. Никаких остановок до Нового Орлеана.
— Нет, обещаю, что больше не буду плакать. Я уже взрослый человек с зачерствевшим, ожесточившимся сердцем.
Он бросает на меня скептический взгляд, но потом говорит: — Бельгия, да? - и в его голосе звучит любопытство.
— Да. Но не зазнавайся, это была фламандская часть.
— Я думал, ты сказала, что ты из Франции.
— Я отовсюду. - Я снимаю сандалии и упираюсь ногами в приборную панель, надеясь, что Ливай не обидится на мой ярко-жёлтый лак на ногтях и невероятно уродливые мизинцы. Я называю их "квазимодо".
— Мы родились в Германии. Мой отец был немцем и поляком, а моя мать наполовину итальянка, наполовину американка. Они были очень... кочевыми? Мой отец был техническим писателем, поэтому он мог работать где угодно. Они оседали в одном месте, оставались там на несколько месяцев, затем переезжали в другое. И наша большая семья была очень разбросана. Поэтому, когда они умерли, мы...
— Они умерли? - Ливай повернулся ко мне, широко раскрыв глаза.
— Да. Чудовищная автокатастрофа. Подушки безопасности не сработали. Их отозвали, но... - Я пожимаю плечами. — Нам только исполнилось четыре года.
— Нам? - Он более заинтересован в истории моей жизни, чем я ожидала. Я думала, он просто хочет заполнить тишину.
— Мне и моей сестре-близняшке. У нас нет воспоминаний о наших родителях. В любом случае, после их смерти нас отправляли от родственников к родственникам. Были Италия, Германия, снова Германия, Швейцария, США, Польша, Испания, Франция, Бельгия, Великобритания, снова Германия, короткое пребывание в Японии, снова США. И так далее.
— И вы учили язык?
— Более или менее. Мы были зачислены в местные школы, что было сплошной мукой - каждые несколько месяцев приходилось заводить новых друзей. Бывало, я думала на стольких языках, на которых даже не говорила, что не могла разобраться в собственной голове. Не говоря уже о том, что мы всегда были детьми с акцентом, детьми, которые не понимали культуру, поэтому мы никогда не вписывались в общество, и... Разве ты не должен следить за дорогой, а не пялиться на меня?
Он несколько раз моргает, как бы стряхивая шок, а затем смотрит прямо перед собой. — Извини, - бормочет он.
— В общем. Было много стран, много родственников. В конце концов мы остановились в США у моей тёти по материнской линии на последние два года старшей школы. - Я пожимаю плечами. — С тех пор я здесь.
— А твоя сестра?
— Райке похожа на моих родителей. Вся в странствиях. Она уехала, как только смогла по закону, и последние десять лет переезжала с места на место, подрабатывала, жила день за днём. Ей нравится... просто быть, понимаешь? - Я смеюсь. — Я уверена, что если бы мои родители были живы, они бы вместе с Райке ополчились против меня за то, что я не люблю путешествовать, как они. Но я не люблю. Райке стремится увидеть новые места и создавать новые воспоминания, а по мне, если ты постоянно стремишься к чему-то новому, то тебе никогда не будет достаточно. - Я провожу рукой по волосам, играя с фиолетовыми кончиками. — Я не знаю. Может быть, я просто ленивая.
— Дело не в этом, - говорит Ливай. Я поднимаю взгляд. — Ты хочешь стабильности. Постоянства. - Он кивает, как будто только что нашёл недостающий кусочек головоломки, и полученная картина вдруг обрела смысл. — Быть где-то достаточно долго, чтобы сформировать чувство принадлежности.
— Эй, Фрейд, - мягко говорю я, — ты закончил с непрошеной терапией?
Он краснеет. — С тебя триста долларов.
— Похоже, это норма.
— Ты и твоя сестра идентичны?
— Да. Хотя она настаивает, что она красивее. Вот тупица. - Я с нежностью закатываю глаза.
— Ты часто с ней видишься?
Я качаю головой. — Я не видела её лично почти два года. - И даже тогда это было два дня, пересадка в Нью-Йорке по пути на Аляску из... Я понятия не имею. Я уже давно потеряла счёт. — Но мы часто разговариваем по телефону. - Я усмехаюсь. — Например, я жалуюсь ей на тебя.
— Лестно. - Он улыбается. — Должно быть, приятно быть близкой со своей сестрой.