— Ты... - Рука Ливая сжалась на моем затылке. — Ты не выходила за него замуж. Ты никогда не выходила за него.
Я улыбаюсь, печально. — Хуже всего то, что я долгое время пыталась простить его. Но потом не смогла, и... - Я качаю головой.
Ливай моргает, на его лице застыло ошарашенное выражение. — Ты не замужем, - повторяет он, и я сажусь, когда его шок наконец проникает в мой мозг.
— Ты... ты думал, что я замужем? - Он кивает, и я издаю влажный смешок. — Я была уверена, что ты знаешь, ведь вы с Тимом сотрудничаете. И я позволила Гаю поверить в это, потому что думала, что ты пытаешься дать мне выход, но… - я поднимаю левую руку, — это кольцо моей бабушки. Я не замужем. Мы с Тимом не разговаривали уже много лет.
Ливай произносит что-то, чего я не могу разобрать, и отдёргивает руку, как будто внезапно моя кожа обжигает его. Он встаёт и подходит к окну, смотрит на улицу, проводя рукой по волосам. Он сердится?
— Ливай?
Нет ответа. Он потирает рот пальцами, как будто глубоко задумавшись, как будто приходя в себя после какого-то сейсмического явления.
— Ливай, я знаю, что вы с Тимом сотрудничаете. Если это ставит тебя в странное положение, ты можешь...
— Нет. - Он наконец-то поворачивается. Что бы ни случилось, он, кажется, собрался с силами. Зелень его глаз, однако, ярче, чем раньше. Ярче, чем когда-либо. — Не сотрудничаем, то есть.
Я сижу, свесив ноги с матраса. — Вы с Тимом больше не сотрудничаете?
— Нет.
— С каких пор?
— С этих.
— Что? Но...
— Мне не хочется идти на конференцию, - перебивает он. — Тебе нужно отдохнуть?
— Отдохнуть?
— Из-за, - он неопределённым жестом показывает на меня и кровать, — обморока.
— О, я в порядке. Если бы мне требовался отдых каждый раз, когда я падаю в обморок, мне бы требовалось... много отдыха.
— В таком случае, я бы хотел кое-что сделать.
— Что именно?
Он не отвечает. — Хочешь присоединиться ко мне?
Я понятия не имею, что он имеет в виду, но не похоже, что у меня плотный график. — Конечно?
Он улыбается, немного самодовольно, и мне приходит в голову ужасная мысль: Я пожалею о том, что произойдёт.
* * *
— Я ненавижу это.
— Я знаю.
— Что выдало? - Я убираю со лба потную фиолетовую прядь. Мои руки дрожат. Мои ноги - ветки, но сделаны из слизи. В горле отчётливый привкус железа. Признак того, что я умираю? Возможно. Я хочу остановиться, но не могу, потому что беговая дорожка всё ещё движется. Если я упаду в обморок, то лента для ходьбы поглотит меня в воронке липкой темноты. — Это из-за хрипов? Почти рвоты?
— В основном из-за того, что ты произнесла это восемь раз с тех пор, как начала бежать - что, кстати, произошло ровно шестьдесят секунд назад. - Он наклоняется вперёд со своей беговой дорожки и нажимает на кнопку скорости, замедляя её. — Ты отлично справилась. Теперь пройдись немного. - Он выпрямляется и продолжает бежать в том темпе, которого я не достигла бы даже если бы на меня охотился рой личинок. — Через три минуты ты пробежишь ещё шестьдесят секунд. - Он даже не запыхался. У него что, бионические лёгкие? — Потом ты пройдёшь ещё три минуты, а затем остынешь.