Но есть ещё кое-что, усиливающее напряжение: почти все за столом знают, что именно произошло между вами, вашим бывшим женихом и вашей не-такой-уж-сестрой. Они знают, как плохо вы расстались, как в итоге вам пришлось искать другую работу, каким несчастным это сделало вас, и, хотя они не злые люди, вокруг роится чувство, что сейчас произойдёт шоу. Шоу, которое касается вас.
Вы успеваете следить? Хорошо. Потому что есть ещё один слой у этого лука. Он возвышает этот бранч над заурядной горой мусора, и связан он с вашим спутником. Он не был вашим поклонником, когда вы в последний раз тусовались с этими людьми, и то, что вы пришли с ним, заставило их головы взорваться. Они не могут понять. Шоу всегда должно было быть хорошим, но теперь? Теперь это гребаный Гамильтон117, детка.
Вы представляете себе это? Чувствуете ли вы, как глубокая неприятность ситуации проникает в ваши кости? Вы подумываете о том, чтобы заползти под стол и укачать себя, чтобы уснуть? Хорошо. Отлично. Потому что именно в таком состоянии я нахожусь, когда Тимоти Уильям Карсон встаёт передо мной и говорит: — Привет, Би.
Я хочу дать ему по яйцам. Но я с грустью сообщаю, что на меня смотрит множество пар глаз, и хотя я не сдавала экзамен на адвоката в Луизиане, я боюсь, что в этом великом штате удар по яйцам может расцениваться как нападение. Поэтому я улыбаюсь своей лучшей фальшивой улыбкой, игнорирую ползущее чувство в животе и отвечаю: — Привет, Тим. Отлично выглядишь.
Это не так. Он выглядит нормально. Он выглядит хорошо. Он выглядит как симпатичный парень, которому нужен портрет Дориана Грея, потому что его гнилая личность начинает проявляться. Он выглядит приемлемо, но ничто по сравнению с парнем, стоящим рядом со мной. Который, кстати, говорит: — Тим.
— Ливай! Как дела?
— Ничего особенного.
— Мы должны снова начать работать над совместными проектами. - Тим поджимает губы, как придурок, которым он и является. — Я был завален работой.
Улыбка Ливая не сходит с лица, и когда Тим наклоняется, чтобы обнять его по-братски, тот принимает его.
Что заставляет меня нахмуриться. Какого чёрта? Я думала, что Ливай на моей стороне. Это звучит глупо, если сказать вслух, и несправедливо с моей стороны, потому что мы с Ливаем едва ли друзья, и мои сражения - не его, и он имеет полное право обнимать кого угодно…
Моя мысль исчезает, когда я замечаю, что Ливай не просто обнимает Тима. Он также крепко сжимает его плечи, пальцы больно впиваются в плоть Тима, пока он что-то бормочет ему на ухо. Я не могу разобрать слов, но к тому времени, когда Ливай выпрямляется, рот Тима вытянут в тонкую прямую линию, его лицо молочно-белое, как я не помню, чтобы я видела его таким раньше, выражение его выглядит почти... напуганным.
Тим испугался?
— Я... ты... я не хотел, - заикается он, но Ливай прерывает его.
— Рад снова тебя видеть, - говорит он властным, пренебрежительным тоном. Тим должен принять это как есть: приказ бежать прочь.
— Что только что произошло? - шепчу я, пока Ливай отодвигает мой стул. Очевидно, мы в 1963 году.
— Смотри. - Он указывает на еду Сэм. — У них есть миски с киноа.
— Почему Тим в ужасе?
Он бросает на меня невинный взгляд. — Правда?
— Ливай. Что ты ему сказал?
Ливай игнорирует меня. — Сэм, в этой миске есть яйца?
Первые двадцать минут не так уж и плохи. Проблема круглых столов в том, что вы не можете полностью игнорировать чьё-либо существование, но Тим и Энни находятся на достаточном расстоянии, чтобы я могла болтать с другими без лишней неловкости. В некоторых аспектах это действительно приятно - видеть рядом Сэм, слышать, что старые знакомые поженились, завели детей, нашли работу, купили дома. Время от времени локоть Ливая касается моего, напоминая мне, что я не совсем одинока. Есть кто-то в моём углу. Парень, который любит «Звёздные войны», слишком высок для космоса и будет полжизни заботиться о котёнке.
Потом в разговоре наступает затишье, и кто-то спрашивает через стол: — Как вы двое в конце концов стали работать вместе?
После этого все прислушиваются. Все взгляды устремлены на меня и Ливая. К сожалению, Ливай жуёт картофельную дольку. Поэтому я говорю: — Это сотрудничество НИЗ-НАСА, Майк.
— О да, точно. - Майк выглядит слегка навеселе, но он делает ещё один глоток своего пунша. Он был на третьем курсе, когда я пришла в лабораторию. И ещё: он был говнюком. — Но как вы двое справляетесь с этим? Ливай, ты отбеливаешь свой мозг после каждой встречи, или...?