— Нет.
— Да, это он! - Я начинаю плакать. Снова. В седьмой раз за сорок восемь часов. Можно подумать, что мои слёзные протоки уже иссякли, но нет.
— Бедный малыш.
— Знаешь что? Это был енот, но он явно умер от старости.
— Что?
— На этом самом месте. Он мирно умер во сне, а потом кто-то его переехал. Не о чём грустить. - Я смотрю на него. По крайней мере, я больше не плачу. — Что ты говорила об использовании магнитотермических свойств?
— Ты полон дерьма. - Я поднимаю ноги, пинаю его предплечье, а затем кладу ногу на бардачок. Его глаза следят за каждым моим движением, ненадолго задерживаясь на моих голых коленях. — Но спасибо тебе. За то, что присматривал за моими чувствами в эти выходные. За то, что не позволил мне свалиться в яму отчаяния. Я обещаю, что вернусь к взрослому состоянию. Начиная с этого момента.
— Наконец-то, - невозмутимо прокомментировал он.
Я смеюсь. — По правде говоря, что ты сказал Тиму?
— Я передал привет. Спросил, как он.
— Да ладно. Ты говорил ему на ухо.
— Просто шептал приятные слова.
Я фыркнула. — Это было бы неудивительно. Возможно, ты единственный человек в лаборатории, с которым он мне не изменял. - Его длинные пальцы вцепились в руль, и я сразу же жалею о своих словах. — Эй, я пошутила. Вообще-то мне уже всё равно. Буду ли я против того, чтобы увидеть Тима, согнувшегося от сильного приступа геморроя? Не-а. Но я бы тоже не стала лезть из кожи вон, чтобы зарезать его. Чего я не знала до этих выходных, и это... освобождает. - Освобождение, это почти безразличие. Оно делает меня гораздо счастливее, чем обида, которую я вынашивала годами. А разговор с Энни... Я ещё не обдумала это, но, возможно, эти выходные были не такой уж пустой тратой времени, как я думала. За исключением того, что я снова в панике из-за своей работы. — Что бы ты ни сказал Тиму... спасибо. Было приятно видеть, как он чуть не обделался.
Он качает головой. — Ты не должна благодарить меня. Это было эгоистично.
— Что он сделал тебе? Подсунул бекон в твой сэндвич? Потому что это его фирменный ход...
— Нет. - Он сжимает губы, глядя на дорогу. — Он солгал мне.
— О, да. - Я понимающе киваю. — Другой его фирменный ход.
Местное НОР заполняет тишину. Что-то о Рахманинове. Пока Ливай не говорит: — Би, я... Я не уверен, что должен говорить тебе это. Но то, что я скрывал от тебя, не пошло нам на пользу. И ты просила меня быть честным.
— Попросила. - Я изучаю его, не понимая, куда он клонит.
— Когда мы с тобой впервые встретились, - говорит он медленно, тщательно взвешивая слова, — у меня были проблемы в общении с людьми. О некоторых вещах.
— По типу... афазии119?
Он улыбается, качая головой. — Не совсем.
Я пытаюсь вспомнить Ливая на пятом курсе - он казался больше, чем жизнь, неукротимым, остроумным. С другой стороны, Энни казалась непобедимой, а я, очевидно, казалась непринуждённой. Аспирантура нас сильно подкосила, не так ли? — Я никогда этого не замечала. Ты был способным, уверенным в себе и ладил с большинством людей. - Я размышляю над этим. — Кроме меня, конечно.
— Я не очень хорошо объясняюсь. У меня не было проблем в общении с нормальными людьми. Мои проблемы были... с тобой.
Я нахмурилась. — Ты хочешь сказать, что я ненормальная?
Он тихо смеётся. — Ты не нормальная. Не для меня.
— Что это значит? - Я поворачиваюсь на сиденье лицом к нему, не понимая, почему он снова оскорбляет меня после двух дней невероятно милого общения. У него что, рецидив? — То, что ты считал меня уродливой или непривлекательной, не значит, что я не была нормальной...
— Я никогда не считал тебя уродливой. - Его руки ещё сильнее сжимают руль. — Никогда.
— Да ладно. То, как ты всегда себя вёл, было...
— Наоборот, на самом деле.
Я нахмурилась. — Что ты вообще... - О.
О.
О.
Он имеет в виду, что...? Нет. Невозможно. Он не был. Или был? Даже если мы... Он не может намекать на это. Может ли он?
— Я… - Мой разум на долю секунды теряет сознание - полная, абсолютная белая пустота. Я внезапно замёрзла, поэтому наклоняюсь вперёд, чтобы выключить кондиционер. Я понятия не имею, как ему ответить. Как не дать моему сердцу вырваться из горла. — Ты имеешь в виду, что ты...?
Он кивает.
— Ты не... ты даже не дал мне закончить предложение.
— Что бы ты себе ни представляла, от самых нежных до самых... неподобающих мыслей, вероятно, именно это и было в моей голове. - Он заметно сглатывает. Я наблюдаю за движением его горла. — Ты всегда была в моей голове. И я никогда не мог тебя выкинуть.