Проводив мужа и свекра, Леся возвращалась к себе в спальню, бездельничала остаток утра, пока Илька не просыпался. Татьяна Сергеевна поздно вставала, у нее ночная бессонница с мигренью была, спала потом до обеда. Они уж и нагуляться успевали, и на озеро сходить искупаться, а она все из спальни не выходила. Места там были замечательные! Не дураки ж они, которые состоятельные, умели себе участки для загородных домов выбирать. На их территории, например, сосны вековые стояли, толстые-претолстые, а за забором чистый лес начинался, больше на парк похожий. А за лесом озеро по утрам светилось, как большое гладкое зеркало, и никого кругом, только птицы поют да дятел стучит по дереву. Можно прямо в купальнике от озера идти и не бояться, что встретишь загулявших на природе шашлычников. На той природе точно не встретишь. Частные владения потому что. Все для своих, для избранных. Господи, как же хорошо было в этой избранности!
Правда, иногда состояние беззаботности нарушалось раздражением мужа и свекра. Леся не раз слышала, как переговаривались Хрусталевы отец с сыном, дымя сигаретами на террасе, тихо и сердито сплетничали про своего шефа. Вроде того, нечего на подчиненных трудности личной жизни переносить. Лучше отпусти, мол, прежнюю бабу с миром да отступного хорошего дай, а потом уж новую молодую заводи. Леся с вопросами не совалась, конечно, но сразу догадывалась, что речь идет о строптивой модельерше, с которой Командор затеял бракоразводный процесс. Модельерша та не промах оказалась и потребовала законного дележа имущества, чем и ввергла Командора в злобное состояние, стрелой полетевшее в верных соратников. Ничего, стерпели. Тем более вскоре в командорском доме поселилась та самая сериальная актриса, и Леся с восторгом следила за ее утренними передвижениями от красивой каменной террасы к бассейну и обратно. Нравилась она ей. В домашней жизни, без косметики и нарядных буйных локонов, девушка выглядела даже краше, чем на экране телевизора. Сниматься Командор ей больше не разрешил — таково было главное условие сомнительного замужества. Игорь говорил, что она даже контракт специальный подписала, что в кино больше не пойдет. Леся еще подумала тогда, примеривая ситуацию на себя: ни за что б на ее месте кино на Командора не променяла. Такая красавица, такая талантливая, как же она с этим холодным и властным чудовищем в постель ложится? Замерзает, наверное, бедненькая.
Видно, и актрису потом стали подобные вопросы мучить. Леся видела из своего укрытия, с каким лицом она выползала к обеду на солнышко — краше в гроб кладут. Под глазами круги, щеки бледные, полные губы изломаны страданием. Командор над ней суетился, конечно. Наряжал, в свет вывозил. Но это вечерами в основном, а день-деньской куда денешь? Скучно ей, бедненькой.
— Да какая она тебе бедненькая? — удивленно уставилась на нее Татьяна Сергеевна, когда Леся поделилась с ней своими впечатлениями. — Все бы такими бедненькими были… Ты знаешь, какое он ей колье на свадьбу подарил? Такое только в музеях показывать!
— И все равно мне ее жалко! Посмотрите, какое у нее лицо заплаканное.
— Ну так иди, пожалей, раз такое дело. Поговори, пошушукайся по-своему, по-девичьи, ей и легче станет.
— Как это? А разве можно?
— Так отчего ж нельзя? Чего на нее издалека любоваться? Она тебе нравится?
— Ой, конечно!
— Ну так пойди, познакомься. Может, и подружитесь. Вы обе молодые, вам есть о чем поговорить. А то со скуки засохнешь со мной, с больной старухой, сидеть.
— Ой, да я стесняюсь. Как это — познакомься? Кто я и кто она.
— Да кто, кто она? Обыкновенная девица. Подумаешь, в сериале снялась! Туда сейчас всех прямо с улицы берут, и киношного диплома даже не требуют! Иди, иди, не бойся…
Актриса явлению на своей территории Леси очень обрадовалась. Встала с шезлонга, с улыбкой пошла навстречу. Только представилась почему-то Валей. Хотя Леся точно помнила, что зовут ее Валерией. И тут же сомнения свои вслух высказала, на что Валя рассмеялась доверчиво:
— Какая ты странная, Лесь… Не могла же я Валентиной в титрах да в интервью называться! Что это за имя для актрисы — Валентина? Допотопное какое-то, из пятидесятых годов… Валентина Серова в шляпке и фильдеперсовом платье! Тем более и фамилия у меня не совсем звучная. То есть была не совсем звучная… Слушай, а давай мы с тобой чего-нибудь выпьем? Ты вискарик будешь?