— И как они?
Вкратце поведав о происшествии, он, чуть улыбнувшись, добавил:
— Ты так хорошо слушаешь, Ариадна. Между прочим, это одна из причин моей женитьбы на тебе.
Он сказал это как бы мимоходом, но пристально следил за ее реакцией.
— Да поймите, Джонатан, мне действительно интересно все, что касается вашей работы. Я даже думаю, может, не поздно еще выучиться на медсестру…
Консультационный кабинет Джонатана находился в трех кварталах от особняка Мелвилла, в высоком красно-кирпичном здании. Они поднялись по ступенькам, и профессор открыл дверь, находящуюся на лестничной площадке первого этажа. Комната ожидания с мягкой кожаной мебелью и журнальными столиками, с цветами, расставленными повсюду, была светлой и хорошо проветренной, на окнах — симпатичные занавески с ярким цветочным узором. Тут даже и самые нервные пациенты, подумала Ариадна, быстро успокоятся. Здесь же находились миссис Форсайт и миссис Челси, полноватые дамы лет пятидесяти с добрыми лицами и строгими прическами. До того как Ариадна увидела их и они обменялись рукопожатиями, она опасалась, что они окажутся молодыми женщинами с длинными ногами и кокетливыми улыбками.
Они увлекли ее в маленькое помещеньице, находящееся за комнатой ожидания, и усадили там в уютное кресло.
— Выпьете чашку чая, миссис Мелвилл? Вы и не представляете, как мы рады с вами познакомиться, — сказала миссис Челси, так и излучая добродушие. — Я, правда, ненадолго отлучусь посмотреть, не нужно ли помочь профессору, — там один пациент на первичном приеме, — а потом вернусь. Мы с Кэтрин так удивились, когда узнали, что профессор наконец-то женился, и, конечно, порадовались за него — женатый человек это уже совсем другое, нежели холостяк. Мы всегда внушали ему, что счастлив лишь тот дом, где есть место детишкам…
Ну, для детишек в доме профессора места более чем достаточно, с грустью подумала Ариадна. Ох, а девочки обязательно были бы голубоглазыми, с пепельными шелковистыми локонами, как у отца, и прекрасными…
— Дети — это такая радость, если бы вы знали, — продолжала миссис Челси, — особенно, когда их вывезешь за город, а у профессора ведь такой очаровательный домик в деревне. Не затягивайте с этим…
Тут она вопросительно посмотрела на Ариадну, а та изображала полное согласие, хотя не была уверена, что делает это убедительно.
Миссис Форсайт говорила мало, больше кивала и улыбалась.
— Сейчас будет чай. А Кэтрин на какое-то время нужно уйти к пациентам, она у нас как-никак старшая, — говорила миссис Челси, разливая чай. — Ну, как вам живется в качестве жены доктора? Точнее будет сказать — жены хирурга. Уж слишком он занят, так обидно, вам с ним и видеться-то, наверное, приходится довольно редко. Мой-то муженек был химиком, так он работал от звонка до звонка. — Тут миссис Челси грустно посмотрела на Ариадну. — Что может быть лучше счастливого брака? Я вот овдовела три года назад…
Ариадна пила чай и думала, что хорошо бы разузнать о Джонатане побольше, эти женщины наверняка многое могут о нем рассказать.
— Вы обе ведь давно работает с моим мужем? — спросила она.
Миссис Челси, всегда готовая поболтать, уселась за стол и, проводив взглядом выходящую миссис Форсайт, поведала Ариадне много доброго о Джонатане, много такого, чего он сам наверняка не стал бы ей рассказывать: после крушения поезда он чуть не трое суток оперировал потерпевших; а после пожара на металлургическом заводе он самолично провел чуть ли не десять операций в течение одного дня! И все эти люди выжили! Самоотверженный человек!
Позже, когда был принят последний больной, Джонатан зашел за ней, и она, потрясенная и растроганная всем узнанным, неожиданно обняла его, чуть не плача. Она была так сильно взволнована, что на вопросы профессора о том, удалось ли ей подружиться с его ассистентками, могла только кивать и улыбаться.
В течение недели по-прежнему Ариадна старалась скрыть от Джонатана свои истинные чувства, но в то же время не забывала делать все, чтобы понравиться ему, заронить в его сердце любовь, и в этой игре было немало моментов, заставляющих сердце учащенно биться. Подчас она перехватывала задумчивый взгляд, скорее напоминающий взгляд врача, не вполне уверенного в своем диагнозе, но нет, к сожалению, это все тот же рассеянный взгляд человека, углубленного в свои размышления. С другой стороны, он все чаще и чаще оставался посидеть с ней после ужина, правда, все так же уткнувшись в книгу. Ариадна же, находясь рядом, старалась сесть так, чтобы нежный розовый свет от лампы выгодно освещал ее лицо. Она почти ежедневно меняла прически. Увы, он ничего этого не замечает, с грустью думала она. Он относится ко мне скорее как к своей сестре, но не как к жене.