— Мало ли что я написал? Ты что, никогда не писала «пурги»?
— Но ведь это не было «пургой»?
— Отстань, — попросил он. — Ты меня не уговоришь.
— Мне не нужно тебя уговаривать, мне нужно, чтобы ты понял!
— Я — не пойму! — жестко сказал он. — Я никогда не пойму, как можно надеяться построить свою жизнь по заявке в газете? Такие дела по заявке не делаются. Все, игра закончена. Пока.
Он поднялся, уже предчувствуя, как ядреные пузырьки пива впиваются в нёбо и лопаются, вызывая почти чувственное удовольствие.
Ксения не сказала своего обязательного последнего слова ему в спину, и это его насторожило. Сделав несколько шагов, он все-таки не выдержал и обернулся. Ксения сидела, низко опустив голову, и ему показалось, что она плачет.
Он запнулся, ругаясь про себя самыми последними словами, и это, как ни странно, облегчало ему душу.
— Иди, иди, предатель, — на удивление бодро сказала Ксения.
Она подняла голову — глаза ее были сухими и злыми. Александр выдержал ее взгляд и вернулся. Тяжело плюхнувшись в горячее пластиковое кресло, он достал сигареты и закурил.
— Однажды ученые проводили эксперимент, — сказала Ксения. — Они смешали песок с зерном и предложили смесь голодным обезьянам. Для того чтобы поесть, нужно было отделить зерна от песка. Одна обезьяна не справилась с задачей. Пустили к ней вторую — точно такую же голодную обезьяну. Вдвоем они тоже не справились. Сидят, голодают. Пустили третью — тот же результат. Стали запускать пятую, десятую, двадцать восьмую… Обезьяны как обезьяны, роются в песке, и только. Наконец запустили сотую обезьяну. Она подумала, подумала, а потом взяла сито, которое на всякий случай лежало неподалеку, и пошла просеивать песок! Случайность? Для чистоты эксперимента взяли другую группу обезьян. Одна обезьяна не справилась, две не справились, восемьдесят не справились… А сотая обезьяна взяла сито!
— Что ты этим хочешь сказать? — поинтересовался Александр.
— Как после этого сомневаться в том, что коллективный разум существует?
— Ясно, — сказал Александр. — Ты предлагаешь объединить наши мозговые извилины. Но учти, ты же сама сказала — две обезьяны не справились.
— Мы люди! Мы будем дополнять опыт друг друга. Во всяком случае, суммарная длина наших, как ты сказал, извилин намного больше, чем каждого из нас в отдельности.
— Сомневаюсь, что намного, — заметил Александр.
Ксения пристально посмотрела на него, пытаясь выяснить, что он имеет в виду: что если прибавить к решению проблемы ее мозговые извилины, то много не изменится? Или он наконец-то стал самокритичен? На всякий случай она ничего не стала спрашивать.
— Мы станем обсуждать не только каждый вариант, но и каждый шаг, — сказала она. — Я все продумала. Ты мужчина, поэтому не можешь хорошо понимать женщин.
— Честно говоря, я их вообще не понимаю, — признался Александр.
— Вот видишь! — почему-то обрадовалась она. — А я в таком случае могу предостеречь тебя — так как сама женщина и знаю все механизмы.
— Механизмы чего? — уточнил Александр.
— Женской психологии, — подумав, неуверенно сказала Ксения. — Не цепляйся к словам, ты понимаешь, что я хочу сказать. Мало того, я могу дать тебе кучу советов, как нужно вести себя в той или иной ситуации.
— Что-то в этом есть, — не мог не согласиться Александр.
— Не что-то, а очень много! Я считаю, что это гениальный выход. И кажется, беспроигрышный. Во всяком случае, я бы очень хотела, чтобы ты мне помогал. Вот смотри, если бы ты заранее узнал об этом Алике с его дурацкой рыбой, ты бы его «просчитал»?
— Может быть, — не стал много на себя брать Александр.
— А я в этом уверена!
— У меня было бы мало времени. Вы слишком быстро попрыгали в постель, — не удержался Александр.
— Черт возьми, он меня зазомбировал! — вспылила Ксения. — Я была растеряна. Ты понимаешь, что мне еще не приходилось встречаться с такими аферистами.
— Разве он тебя обманул? — жестко поинтересовался Александр. — Ты сама подошла к незнакомому человеку и стала с ним заигрывать.
— Я? — Ксения чуть не задохнулась от возмущения. Эта минутная заминка позволила ей не погубить то, чего она с таким большим трудом добилась.
— Ну хорошо, — сказала она, немного отдышавшись. — Договоримся, что впредь, до выяснения всех обстоятельств, в постель спешить не будем. Ни я, ни ты.
— Я прокололся не на этом, — заметил он.
Ксению разозлила его попытка выкрутиться — заключив ее в тесные рамки, для себя лично он оставлял довольно широкое поле деятельности. Но, поразмыслив, Ксения пришла к выводу, что все идет так, как надо: Александр выразил свое желание, но почему оно должно обязательно исполниться?
Пива из настоящей пивной кружки ему выпить не удалось. Ксения, увлекшись планированием их ближайшего будущего и разработкой методов, с помощью которых они это будущее будут воплощать в жизнь, не захотела его оставлять и поэтому вызвалась проводить на «важную встречу». Александр даже не пытался отнекиваться — судя по взбудораженному состоянию Ксении, это не принесло бы результатов. Единственное, что он смог сделать — выбрать «место для встречи» поближе к дому, чтобы после того, как она уйдет, не ехать через весь город обратно.
Распрощавшись с Ксенией, он подошел к забегаловке, постоял, глядя через витрину на тусующихся внутри людей, и не стал заходить — пива расхотелось.
Они перебрали все письма, которые пришли Александру, и на этот раз старались читать их очень внимательно, взвешивая буквально каждое слово и немедленно советуясь, если у одного из них возникали сомнения. В принципе, писем было много, поэтому сомнительные они отбрасывали сразу же и без сожаления.
— Вот это, — сказала Ксения, беря за уголок двумя пальцами и протягивая Александру длинный бледно-голубой конверт.
Он взял его в руки, повертел, для чего-то изучил марку с портретом какого-то полузабытого ученого и адрес. Потом обреченно вздохнул, достал несколько листков из школьной тетради, исписанных крупным размашистым почерком, и занялся чтением.
— Ты что-нибудь разобрала? — спросил он через минуту.
— Не придирайся, — сказала Ксения. — Обычный врачебный почерк. Тебе что, никогда не выписывали рецепт?
— Лучше бы набрала на компьютере и прислала распечатку.
— Личные письма принято писать от руки, — просветила его Ксения. — Что тебе там непонятно? Врач-терапевт, не замужем.
— А это? — Он указал на строчку.
— «Добрая, отзывчивая…»
— Понятно, — скучно сказал Александр, соображая, когда Ксения потребует звонить доброй, отзывчивой врачихе. Честно говоря, если бы варианты отбирала не Ксения, а он, то ни один медицинский работник не имел бы даже малейшего шанса. Сказать, что он не любил врачей, значило бы ничего не сказать — они вызывали в нем панический ужас. Когда ему было пять лет, к ним в детский сад пришли делать прививки. Уколы делали в группе, а детей вывели в коридор, и они стояли там в очереди под присмотром няни, которая уговаривала их, что «это совсем не больно». Но некоторые «несознательные» дети все-таки вели себя не лучшим образом — ревели и вырывались. Что, конечно, сильно нервировало врача. Когда настала Сашина очередь, он, дрожа, вошел в группу. У него даже никто ничего не спросил: схватили, сжали в крепких взрослых объятиях (не вырвешься!) и быстро всадили укол. Слава Богу, со здоровьем у него было все в порядке, поэтому встречаться с людьми в белых халатах ему приходилось нечасто.
— Тебе повезло, — сказала Ксения, используя в голосе нотки зависти, чтобы Александр осознал, что этот вариант действительно дар судьбы. — Свой врач, в наше время это немало. В случае чего будет тебя лечить.
— Я бы предпочел продавщицу продовольственного магазина, — мрачно пошутил он.
— Увы, с продавщицами что-то не очень… — Ксения развела руками. — Вероятно, голодные мужики перехватывают их еще до развода.
— Ну вот, а ты еще что-то вещала о везении… — капризно сказал Александр.
— Не ной, — попросила Ксения. — Везение тебя не оставит. Кстати, я приготовила тебе сюрприз. В качестве компенсации за отсутствие в нашем списке продавщицы продовольственного магазина.