Когда звери стали икать совсем угрожающе, я подыскала небольшую полянку в окантовке из тонких березок и елочек и осторожненько съехала на обочину. Вышла из машины и решительно распахнула заднюю дверь. Отважная Матильда выкатилась из машины и пошла нюхать травку, а мой бедный Леонард замер на самом краю сиденья, подозрительно оглядываясь по сторонам. Я ласково подпихнула его в пушистый зад и уселась на его место, с умилением наблюдая за тем, как проходит знакомство двух до крайности избалованных домашних зверей с дикой природой.
Потом мы перекусили, после чего Лесик удалился в кусты и вернулся оттуда страшно гордый и довольный. Матильда застолбила за собой практически всю полянку по периметру, и я уверена, что дикие звери еще долго будут обходить ее стороной. Территорию Матильда метила со зверским выражением на морде и с глухим рычанием.
Небо стало лиловым у нас над головой и розовым на горизонте. Дорога шуршала под колесами, указатели информировали меня, что до Уржума, к примеру, осталось всего-ничего, а вот до Уфы еще ого-го сколько, я потихоньку клевала носом, но при виде надписи «Караул 15 км» воспрянула духом и проснулась.
Мобильник у меня перестал работать через полчаса после того, как я поговорила с Маринкой, а автоматы меня не интересовали, поскольку я не знала домашнего телефона Андрея (да вряд ли он у него и был). Поэтому, въехав в город Караул, я сбросила скорость и поползла вдоль тротуара, приставая к редким прохожим с вопросом, где у них тут деревня Караул. Ответы поражали разнообразием. Некоторые утверждали, что «речку переехать надотъ, но паром все одно закрыт». Другие настаивали на этом берегу, но километров на десять назад. В конце концов я решила пристать к правоохранительным органам, и вот тут они меня удивили.
Московский гаишник надменен и подозрителен. Он в человеке за рулем видит исключительно потенциального нарушителя и потому отвечает нехотя и сквозь зубы, сверля вопрошающего подозрительным взглядом: мол, если не знаешь, как проехать, зачем вообще туда собрался?
Здешние милиционеры собрались вокруг моей заляпанной, но все еще шибающей в глаза ультрамарином машинки и стали наперебой предлагать мне возможные варианты поиска деревни Караул. Постепенно я уяснила суть происходящего.
Областной центр Караул когда-то, до революции, был большим и богатым селом. Здесь стоял храм Георгия Победоносца, по воскресеньям разворачивалась громадная ярмарка, а от пристани ходили большие пароходы.
С течением времени богатое село превратилось в бедный райцентр, но поскольку уезжать отсюда было особо некуда, жители расползлись по окрестностям. Географически они создали много мелких населенных пунктов, но топографически продолжали оставаться все тем же Караулом. Разумеется, в наличии имелись и Верхний, и Нижний, и Средний, и даже Малый Караулы, обязательное Заречье официально именовалось Караул Зареченский — и вот тут я потихоньку впала в панику.
К счастью, один из милиционеров задал гениальный в своей простоте вопрос:
— А вы к кому, я извиняюсь, едете?
В Москве никому и в голову не придет искать адресата, спрашивая у окружающих, где живет Иван Иваныч. Но я-то была не в Москве!
Услышав «доктор Андрей Долгачев», блюстители порядка хором издали радостный вздох облегчения. После этого ДВЕ машины с мигалками взяли меня в клещи и торжественно повели нашу маленькую колонну через весь город в направлении далекой россыпи огоньков на фоне черной стены леса.
Меня сопроводили до развилки, на которой стоял небольшой кемпинг, откозыряли и извинились, что не могут довезти прямо до дома доктора — дорога возле деревни разбитая, моя машина пройдет, а ихние «жигули» нипочем.
Я со слезами благодарности попрощалась с прекрасными милиционерами, после чего довольно уверенно припарковалась на крохотной стоянке, торопливо запихнула свой зверинец в переноски и рванула в приветливо светившееся кафе «У Зои».
Посетителей в кафе, считай, не было, только за стойкой бара сидела полная добродушная тетка с ярко-рыжим перманентом на голове, да за ближайшим столиком лысый дядечка с усами вслух разгадывал кроссворд.