Нет, не вяжется. Что-то не так. Не хочется мне верить, что Таня из-за ошибок на работе опять сойдётся с Игнатом. И в памяти всплыли её слова про то, что в пятницу они с Катей ездили смотреть съёмные квартиры. Что, мол, не вечно же они будут у меня гостить.
А что, если уже тогда вся эта ситуация завертелась? И она промолчала.
Теперь ревность, которая настигла меня в кабинете при виде нависающего над Таней Игната, показалась мне блеклой эмоцией по сравнению с той тоской и опустошением, которые накатили сейчас. Не доверяет? Не посчитала достаточно сильным? Решила пойти проверенным путём? Не важно, из каких соображений, но ко мне за помощью Таня не обратилась.
Отвергнутым мне быть ещё не приходилось. Обычно с женщинами расходился легко и спокойно. Сам ни к кому не привязывался, женщины же попадались понимающие. Никаких скандалов и нервотрёпки. А сейчас жгло калёным железом где-то в солнечном сплетении и явственно чувствовался во рту вкус горечи. Горечи от того, что моя женщина просила помощи у другого, что вовсе она не моя, что упустил, не успел, да и вообще, не сказал вовремя, что думаю и чувствую, не обозначил намерения! И как исправлять теперь сложившуюся ситуацию? И стоит ли?
Мне-то и горы свернуть не проблема, но надо ли это Танечке? Если судить по последним событиям, то не надо вовсе. И ответная симпатия мне явно показалась.
Обманулся ты, майор, захотел увидеть то, чего нет! Вот не зря я вполне успешно так долго избегал серьёзных чувств. Влюблённый человек не способен ясно и логично мыслить.
Это выбивало из колеи, заставляя мозг отчаянно искать точку опоры и возможные оправдания Таниным поступкам.
А ещё, как бы мне ни было обидно и тоскливо, следует понять, какую роль в этой канители с формированиями групп играет Татьяна. И можно ли опираться на её заключения или они написаны под давлением или принуждением? Я оставлял в своих размышлениях лазейку для своего ущемлённого самолюбия, что всё-таки неспроста вся ситуация закрутилась. Не всё так гладко в нашем королевстве!
***
— Проходите, Макаров Александр Русланович. Вас проинформировали, по какому вопросу вы вызваны в управление?
— Да, по вопросу срыва операции, которая проходила под командованием Михаила Павловича Коробова в С* в мае этого года и ранения Глохова Николая Андреевича.
— Да, вас верно проинформировали. Но на самом деле всё не так очевидно. — Королёв замолчал, пристально разглядывая меня в упор своими бесцветным глазами.
Тут в кабинет зашёл Драгин.
— Здравия желаю, товарищ генерал.
— Здравствуй, Мак. Присаживайся, — махнул рукой на стул, а сам сел во главе стола. Королёв остался стоять, лишь отошёл к окну и повернулся спиной к свету, так что лицо его оказалось затемнено.
— В службе внутренней безопасности давно в разработке находится группа лиц, которая организовала продажу оружия боевикам в S*. Но до недавнего времени у нас не было доказательств. Да и сейчас не так много, тех доказательств. Но появился шанс поймать исполнителей с поличным и выйти на заказчиков со стороны боевиков. Мозговой центр этой группировки нам известен, но никаких доказательств нет, вообще нет.
Думаю, нет необходимости объяснять, что твоя группа сформирована не из случайных людей. Все данные, которые имеются у нас на руках, за исключением имён организаторов, в этой папке. Ознакомься, — с этими словами Драгин передал мне папку.
Стандартное досье на каждого бойца из моей новой группы, начиная с данных о рождении, учёбе, семье, службе и заканчивая пометкой, где и когда попал в поле зрения Королёва по делу о продаже оружия.
Пролистал и внимательно изучил четыре досье. На Серого дела нет.
— Богданов?
— Он идёт страхующим. У нас есть данные, что его планировали вербовать, но не успели. Его назначение не вызовет вопросов у заинтересованных лиц. Тем более вы уже отработали пару операций вместе, вас нет необходимости стыковать. Вот на координацию с новенькими есть всего неделя.
— Почему не успели его завербовать? Что помешало?