«Я стремилась в жизни достичь чего-то большего, а Валера считал, что он уже всего добился. Поэтому наши пути разошлись…»
(Любовь Полищук)
В мюзик-холле она была идеальна. Если бы у нас тогда существовал жанр мюзикла, если бы в СССР или сейчас в России нужно было где-то петь, танцевать, играть и делать все одинаково талантливо, как иногда мы видим на Западе, то у нас такой была Люба. Одна из лучших актрис этого жанра в мире. И эта фигура, потрясающая, боже ты мой, я не мог равнодушно смотреть, когда она разминалась где-то в зале, на бревне, я стоял, и она говорила: «Ну подойди, подойди поближе».
Ее приняли в столичный мюзик-холл – и актриса тут же блеснула в программе «Красная стрела» прибывает в Москву», поставленной Павлом Хомским. Потом стала работать в Московском театре миниатюр.
Как вспоминала позже сама Любовь Григорьевна:
– Приходилось тащить на своих плечах очень многое. Рассчитывать было не на кого. На гастроли ездила с маленьким Лешей. В гостиничном номере – бесконечные кашки-малашки, тертые овощи, пеленки… А потом нужно было легко и красиво выпорхнуть на сцену. Ну откуда здесь взяться беззаботности, когда ты своему ребенку и отец, и мать?!
«Московский Мюзик-Холл» – российский государственный театр в Москве. Открыт с 1923 года
«В Москве Любовь Полищук жила в общежитии. День и ночь работала, чтобы скопить на квартиру. Был период, когда ей даже негде было ночевать, – рассказал в своем интервью для газеты АИФ писатель Варлен Стронгин. – Но Люба была сильная. Когда вылетали в Новосибирск, в аэропорту объявили, что самолет задерживается на 8 часов. Она положила сумку под голову, надела капюшон и преспокойно улеглась спать на лавку. Она была яркой актрисой».
Нищая жизнь, состоящая из постоянных скитаний по чужим театрам, и жизнь с ребенком по чужим углам породили две настоятельные потребности: в театре – иметь свою грим-уборную, где будут висеть только ее вещи и на столике стоять индивидуальная косметика и грим, в жизни – любой ценой приобрести хотя бы небольшую квартиру, где можно будет жить с сыном. Жизнь в бараке с родителями научила Полищук, что пока человек вынужден находиться в чудовищных коммунальных условиях, он не может быть по-настоящему свободным. Ее мама, желая заработать хоть сколько-нибудь для семьи, днем и ночью шила на своих заказчиц. Живущие за фанерными стенами соседи регулярно вызывали милицию, жалуясь на шум. Много раз машинку изымали, и затем приходилось выклянчивать ее у участкового.
Люба не желала такой судьбы для себя и своего ребенка.
«Конечно, ей, девочке с периферии, было сложно пробиться на большую сцену. Она ужасно переживала, что ей дают проходные роли, эпизодические, – рассказывала мама нашей героини Ольга Пантелеевна. – Люба так и ушла от нас – нераскрытой… Но жить, поднимать сына на ноги ей было необходимо. А значит, “надо петь и играть, что дают. Бегать на побегушках”, так мне всегда говорила дочка. И всегда неизменно шутила на эту тему: “Вышла бы замуж за режиссера, он бы меня снимал в своих фильмах. А мне судьбы в кино никто не делал – все сама, сама”».
Любовь Полищук с сыном Алексеем. 1977 г.
Наверное, все бы было хорошо и Люба и дальше работала бы в мюзик-холле, но в 1978 году он прекратил свое существование, так что Полищук перешла в «Москонцерт», где выступала с монологами. «Москонцерт» – это организация, которая собирает выездные концерты из самых разных исполнителей. Певцы и танцоры, мастера разговорного жанра, клоуны, собачки. Собирают всех вместе и везут в какой-нибудь колхоз. Условия для выступлений зачастую самые скромные. Если гастроли растягиваются на несколько дней, жить приходится в плохих гостиницах, а то и вовсе в клубах.
В том же 1978 году актриса была впервые в жизни удостоена первой премии Всероссийского конкурса артистов эстрады – неудивительно, ведь монологи для прекрасной дамы снова писал Михаил Жванецкий, с которым она очень сдружилась. Как уже было сказано выше, дружба со Жванецким оказалась палкой о двух концах. С одной стороны, Полищук прославилась и сделала себе имя как эстрадная актриса, с другой, после того, как она стала появляться на эстраде с монологами полузапрещенного автора, режиссеры опасались давать Любови Григорьевне серьезные роли. Опять же, драма считала эстраду чем-то третьесортным. Как, к примеру, актриса Полищук сыграет леди Макбет, если перед этим она хохочет на сцене, изображая из себя клоунессу? Кроме того, долгое время сам Михаил Жванецкий находился под негласным запретом, и исполнять его вещи было, мягко говоря, рискованно. В результате Любовь Полищук в какой-то момент действительно перестали включать в концертные бригады.