-Не беспокойся о брате и его жене, - протянул Курьянов, когда я принялась нервно наворачивать круги по кухне. Михаил в это время вытаскивал праздничный ужин из сумок. – Андрея пытались подкупить, но он не поддался. Как итог: твой братец прошёл проверку, и завтра же я верну его в должность.
- А Регина?
-Они поговорят, - пожал плечами Михаил. – Даш, ну что ты в самом деле беспокоишься о пустяках: я же сказал, что шантаж этот несерьёзный и ничем твоим родным не угрожает.
Я кивнула, не удержавшись, впрочем, от тихого всхлипа.
Курьянов, отложив еду в сторону, подошёл и обнял меня.
-Тебя беспокоит её прошлое?
-Меня беспокоит, что она была не честна с нами.
- Каждые нормальные родители, наверное, спят и видят, чтобы их сынок женился на бывшей шлюхе,- хмыкнул Курьянов. – А младшие сёстры мечтают подражать таким невесткам.
-Прекрати… - я обиженно посмотрела на Михаила. – Мы не такие.
- Какие – не такие? – он осторожно, тыльной стороной ладони, погладил меня по щеке. – Не любите проституток?
Я замотала головой.
- Любите? – уточнил Михаил.
-Наверняка, у неё была тысяча и одна причина так поступить, - вздохнула я.
-Да всё как у всех: мать с отцом или отчимом пили; денег на нормальные шмотки, а может даже и на жратву, не было; в городке или деревеньке, откуда она родом, работы не было, досуга нормального тоже не было, оттого – то всё завлечения только трахаться и бухать. Ну а когда к этому ещё и денег добавят…
Я ошарашено посмотрела на Михаила.
- Что, Даш? – иронично усмехнулся Курьянов. – Ты же в школе вроде работала. У тебя разве не было молодых да ранних?
- Да, но чтоб таких…
В моей голове просто не укладывалась сама мысль о том, что Регина решилась на подобное. Соня Мармеладова из «Преступления и наказания» пошла на панель, по сути, пожертвовав собой ради детей… Но, неужели в двадцать первом веке у девушки совсем не было других вариантов?
Кажется, я произнесла свой вопрос вслух – потому что Курьянов, поморщившись, просто ответил:
- Но это самый доступный. И понятный.
Усмехнувшись, он снова полез в сумки – на сей раз доставая из сумки - холодильника шампанское и блюдо с фруктами.
-На самом деле, - протянул Курьянов, убирая и то, и другое в настоящий холодильник.- Твоей родственницей можно только восхищаться: сильная девочка. Self-made. Из такой грязи вылезла.
Я сначала было хотела возмутиться, как он может так говорить, это ведь ужасно – то, чем она занималась, а потом…потом просто кивнула.
Захлопнув дверцу, Михаил удивлённо покосился на меня.
-Что? Возражений не будет?
Прикусив нижнюю губу, я покачала головой.
-Нет.
Курьянов привалился к холодильнику, сложив руки в замок на груди.
-Вообще? – удивлённо приподнял он левую бровь.
Мотнув головой, я честно призналась:
-В твоих словах есть определённая логика, которую я не понимаю — даже не хочу её понимать! Но раз Регина явно осознала, что выбранный ей путь ведёт в никуда, мне этого будет вполне достаточно.
-Понимаешь, - присев на стул, со вздохом призналась я. – Меня всю жизнь учили, что есть вещи, которые нельзя ни продать, ни купить. Уважение, честь, достоинство… Однажды мы с папой целых полчаса топали по проливному дождю в магазин, чтобы заплатить за пару киви. Я не крала их, я просто забыла вытащить их на кассе – но отец не мог позволить мне съесть сворованные фрукты.
Я подняла несчастный взгляд на Михаила.
-Мне жаль, что у Регины такого отца не было.
Курьянов, отлепившись от холодильника и приблизившись ко мне, ласково провёл ладонью по моим волосам.
-Ты не поверишь, - покачал головой Михаил, - Но Регина тоже жалеет… тебя.
-Что? – я абсолютно не поняла его фразы. – ...ммм… почему?
-Потому что ты сковываешь себя разными ограничениями, которые ей не понятны, - усмехнулся Курьянов. – Такие понятия как честь, преданность… что там ещё по списку? – для неё пустой звук, а иногда даже и прекрасная возможность заполучить что-то желаемое. Матери твоей было неудобно спрашивать насчет вознаграждения у родственницы – она превратилась в бесплатную помощницу при «звезде»; ты где-то промолчала, решив не вступать в конфронтацию с невесткой – и смышленая Регина тут же это просекла, заполучив прекрасную возможность давить на тебя морально. Потому что ты сомневаешься, нервничаешь — а она просто идёт напролом.
- Миш, у тебя Регина какой – то крысой получается, - поёжилась я.
Нет, вроде бы всё, что он сказал, прозвучало правильно, только…это ведь была жена моего брата, а не какой-то чужой человек.
Курьянов молча пожал плечами.
-Но ведь есть в ней что-то хорошее? – спросила я. – За что-то ведь Андрей её любит?
-За что-то определённо, - хохотнул Михаил, но затем, покосившись на меня, вздохнул и уже совсем другим тоном заметил.
-Я почти уверен, что у них это обоюдно.
-Как это? – подняла я на него изумленный взгляд.
Курьянов ненадолго замолчал.
-Скажем так, - вздохнул он. – У неё в прошлом была прекрасная возможность сильно подгадить Бережко, при этом заполучив хорошую финансовую подушку безопасности… Но твоя родственница не зацепилась за эту идею. А сейчас так вообще она изо всех сил пыталась выправить всё на круги своя. Даже, вон, тебя под начальство мужа подкладывала.
Михаил, когда говорил, вроде улыбался – только вот его внимательный и цепкий взгляд выдавал серьёзность всего происходящего.
-И это ты тоже должна будешь учесть на будущее. Как бы она не относилась к Андрею, но тебя она беречь не будет.
А я вдруг подумала, что неспроста сегодня Курьянов заперся на несколько часов в своей комнате. Обычно он предпочитал работать в гостиной – переговариваясь и отвлекаясь на меня; а сегодня даже дверь закрыл.
Вскинув голову, я посмотрела на Великого и Ужасного.
-Миш, - как я ни старалась, но мой голос всё же дрогнул. – Ты же не думаешь, что я… что это из-за брата…
-Не говори глупостей, - буркнул Курьянов, прерывая моё неловкое объяснение. – И даже не думай об этом.
Я и не думала. То есть старалась не думать ни про Андрея, ни про Регину… ни про то, что именно она мне предлагала.
Но воображение у меня всегда отлично работало – сказывалась многолетняя любовь к художественной литературе. Нет, нет — но мыслями я возвращалась к «живописному» монологу невестки. И украдкой косилась на Курьянова — на ту его выдающуюся часть, которая сейчас была скрыта одеждой. И вроде уютная домашняя обстановка, свечи, приятный фильм по телевизору… Только сегодня чего-то не хватило. Я старательно делала вид, что всё в порядке, но, чувствуя себя неловко, пару раз невольно шарахнулась из объятий Курьянова.
И потому, как Михаил не старался, настоящего романтического вечера у нас не получилось. Даже шампанское не помогло.
А потом у меня вообще разболелась голова, и я отправилась спать.
В сновидении, правда, мне привиделся Курьянов – целуя в губы, он что-то объяснял мне, сонной – а я важно кивала, ежесекундно проваливаясь в какое-то пустое забвение. Дурной сон.
-Хорошо? – спросил, наконец, Великий и Ужасный.
-Конечно, Миш, - кивнула я, даже не акцентируя внимание на его вопросе. У меня голова же голова болит!
А на следующее утро, когда я проснулась, в доме никого не было.
Это случилось так резко, так неожиданно, что я не сразу поняла… что осталась в доме одна.
Просто за эти две недели у нас настолько устоялся график, что где-то до обеда я занималась своими делами, предположив, что Курьянов как обычно отправился в спортзал.
Сама я тренировку пропустила по уважительной причине - у меня, как выяснилось, ночью пришли «дела» - организм бунтовал, требуя как минимум отдыха, как максимум - вернуть его в мягкую постельку. Но я всё же доползла до кухни, кое-как позавтракала и даже поставила размораживать отбивные на обед. Сама я столько мясных продуктов никогда не употребляла, но для Курьянова еда не считалась за прием пищи, если в тарелке не оказывалось что-то мясное.