Эйфория продолжалась месяц-полтора. Карл как раз взял отпуск на четыре недели, чтобы проводить больше времени с женой. Так же ему требовался отдых и восстановление после напряженной работы в течение полугода. В течение месяца они с Элизабет проводили все время вместе, гуляли, танцевали (сначала ей было трудно управляться с новым телом, но она быстро все вспомнила), и говорили обо всем. Хотя к ним почти каждый день продолжали приходить ученые для наблюдения за состоянием Элизабет, но это их не сильно беспокоило. Это были пустяки, они были вполне счастливы. У нового тела Элизабет даже были эрогенные зоны, там где полагалось, ее либидо также было воссоздано, так что они могли заниматься любовью. Хотя было не так просто среплицировать ее сексуальные эмоции и реакции тела, пришлось приглашать известного сексолога, профессора Ингрид Стэпмен, для консультации.
Но их медовый месяц, как и все другие, закончился, и постепенно началось отрезвление. Карл начал замечать, что Элизабет поменялась не только снаружи, но и внутренне. Иногда ему даже казалось, что несмотря на все сходство с его женой, с ним живет совершенно посторонняя женщина. А может даже и не женщина. И, что самое грустное, она явно старалась быть прежней Элизабет, разговаривала как она, без конца говорила, как рада снова быть со своей семьей, часто вспоминала разные моменты из их прошлого, общих знакомых и родственников, подолгу рассматривала семейные фото и видеоархивы, изучая в них себя, детей и Карла. Но все это было словно вымучено. Как будто она сама сомневалась в том, что она его жена, но пыталась изо всех сил соответствовать ожиданиям Карла.
Дети, которые воспринимали все непосредственно, с самого начала недоверчиво отнеслись к новой маме. А потом и вовсе начали избегать ее.
Карл пытался поговорить с ними, и дети каким-то образом обо всем догадались, хотя им никто не рассказывал про эксперимент и смерть матери.
- Леон, Мелани, что такое? Почему вы так ведете себя с мамой, молчите, убегаете?
- Мама стала такой странной... - сказал Леон, поглядывая на отца исподлобья.
- Да, наша мама стала роботом! - сказала Мелани.
- Нет, ваша мама не стала роботом! - сказал Карл как можно более убедительным тоном. - Я же вам говорил: мама заболела, а мы ее лечили. Вы же сами видели, как она сильно болела. Вы еще маленькие и сейчас не поймете как мы вылечили ее, но когда подрастете, я вам все расскажу.
- Она не ест и не спит, и так странно смотрит... - начал Леон.
- Это потому что она сильно болела. Ее тело изменилось из-за этого, она теперь не может есть и спать и еще что-то делать как раньше. Но это ваша мама, та же, что и была. Разве вы не любите маму?
- Любим, - ответили дети.
- Вы верите своему папе?
- Да, папа, верим.
- Тогда перестаньте огорчать маму, она вас очень любит и очень огорчена, что вы ведете себя с ней как дикари.
Дети обещали не огорчать ее, но их поведение почти не изменилось. Видимо, они все же не поверили отцу. Наверно потому, что он и сам не очень верил себе, когда убеждал их, что мама не робот.
Глава 7
И вот, преследуемый мрачными мыслями, Карл рано утром в субботу выехал из дома и через несколько часов добрался до небольшого городка на озере, в котором жили его родители. Родители жили в живописном месте, не более десяти тысяч человек жителей, на берегу прекрасного озера, почти посередине Европы. Их дом был старый, но уютный, с хорошим ремонтом, оснащенный всеми новинками техники, от климат-контроля до кухонной автоматической станции. Пока ехал, он вспоминал тот разговор с женой два дня назад, когда она спросила - почему он так изменился, и обдумывал все, что произошло в их жизни за эти месяцы. Здесь в тишине, среди умиротворяющих видов природы он надеялся все обдумать и понять, что ему делать дальше. Но вот он уже подъезжал к дому родителей, Карл открыл ворота и заехал во двор. На летней веранде сидела его мать в легкой юбке и домашней футболке и читала книгу. Карл подошел к ней, наклонился и поцеловал в щеку. Мать приподнялась и обняла его за плечи.
- Здравствуй, сынок!
- Привет, мама. Как дела у тебя, как папа?
- Все хорошо у нас, все хорошо. Папа на рыбалке должно быть, или просто сидит у воды. Как дела у тебя? Как мои дорогие Лео и Мэл?
- Все хорошо. Лео закончил второй класс, Мелани тоже растет, красавица будет, как ее мама. Как-нибудь приедем к вам всей семьей, увидишь.
- Ее мама... А как она, Элизабет?