Примерно через неделю, как эта мысль поселилась у него в голове, Карл пришел в приемную руководителя научно-исследовательского отдела корпорации, где работал он сам, и попросил принять его. Через пять минут его пригласили в офис директора. Томас Андерсон — доктор физико-математических наук, статный худощавый мужчина пятидесяти лет, со жгучими черными волосами и черными глазами сидел в кресле за столом возле большого окна и смотрел в монитор. Он мельком взглянул на Карла и жестом пригласил сесть в кресло напротив.
- Здравствуйте, мистер Андерсон.
- Здравствуй, Карл, ты что-то хотел?
- Да. Хотел поговорить с вами об одном деликатном деле, - Карл смутился, придвинулся ближе и наклонился. - Дело в том, что... Это касается моей жены... - он замешкался на секунду.
- Да, я слышал про нее. Прими мои соболезнования. Если нужна какая-то помощь с лечением, то обращайся лично ко мне. Мы положим ее в лучшую клинику.
- Спасибо, мистер Андерсон. Но боюсь, что никакая клиника уже не поможет.
- Да? Все настолько плохо?
- Да, — тихо ответил Карл, устремив взгляд на свои сложенные в замок руки.
- Ну что ж, мне очень жаль. Тогда что же ты хотел от меня?
- Я хотел... Как бы вам сказать... Просьба моя... Наша компания работает над проблемой цифрового бессмертия. Вы, несомненно, следите, одно из самых перспективных направлений трансгуманизма. Я напрямую с этой областью не связан, но знаю, что у нас есть определенные успехи... И я подумал, что можно... - Карл запнулся и замолчал, кусая губы.
Томас Андерсон вскинул брови и внимательно посмотрел на него.
- Карл, я понимаю, к чему ты ведешь. Но боюсь, что провести процедуру перехода личности твоей жены в цифровую форму пока не представляется возможным. Раз ты интересовался нашей работой над цифровым бессмертием, то, наверно, знаешь, что кроме успехов, также имеется ряд нерешенных проблем.
- Да, я все знаю. Я говорил с Перельманом и другими спецами из его лаборатории. Проблемы есть, и, не будь я поставлен в такое положение, то конечно не стал бы затрагивать эту тему. Но других вариантов, похоже, не остается. Это последняя возможность... Я не настаиваю, разумеется, я понимаю, насколько это сложно. Но рано или поздно все равно этот шаг придется сделать — провести натурный эксперимент на человеке. Вот я и подумал, что раз уж так все...
Карл все сильнее волновался, пока говорил, хотя собирался придерживаться научного и беспристрастного тона. Произнеся последние слова, он замолчал и робко поднял глаза на директора. Тот хмурился и, по-видимому, размышлял. Крал вдруг испугался, что он сейчас откажет, и снова заговорил дрожащим голосом. Те мысли, что он не хотел обнародовать, но постоянно обдумывал наедине с собой:
- Я все понимаю - можно просто смириться, просто жить дальше, столько, сколько нам осталось. Говорить по душам, то, что не успели сказать все эти годы, держать другу друга за руки, смотреть в глаза. А потом... - голос Карла дрогнул, - проводить ее в последний путь, кинуть горсть земли на гроб, поставить на камин фотографию с черной лентой. И жить дальше, уйти с головой в работу, походить к психотерапевту, говорить детям, что мама смотрит на них с небес, хотя они знают, что папа не верит во все это. Жить дальше, как и все в таких ситуациях, я не лучше других, не я первый... Я все это понимаю...
Тут голос Карла оборвался, он закашлялся и прикрыл лицо рукой, старясь подавить подступившие рыдания. Андерсон смотрел на него, нахмурив лоб. Наконец он вздохнул, достал из ящика маленькую бутылку с водой и протянул Карлу.
- Глотни.
- Спасибо. Я прошу прощения...
- Хорошо, иди. Не буду скрывать, — твоя просьба несколько неожиданна... Но я поговорю с Перельманом, мы подумаем. И если есть какие-то варианты, то... Я дам тебе знать, Карл.
- Спасибо, мистер Андерсон.
Через две недели после этого разговора Карла вызвали к директору. Он пришел после обеда и в кабинете Андерсона увидел его самого, а рядом с ним руководителя лаборатории цифрового трансперсонализма Грегори Перельмана.
- Присаживайся, Карл, - сказал Андерсон.
Карл с бледным лицом подошел к креслу и сел, не осмеливаясь ничего спрашивать.
- Мы с Грегори долго обсуждали твою проблему. В общем, ситуация такова... Грегори, давай лучше ты, — обратился он к Перельману.
Перельман, высокий мужчина, с широким лбом над умными карими глазами и длинной густой бородой, прокашлялся и обратился к Карлу: