— Я не считаю, что он этого хочет, — говорила я, не поворачиваясь к Дэйву лицом. — Я верю в то, что глубоко внутри он хочет того же, чего и я. Но иногда мы вынуждены делать то, за что будем ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь.
Скрывшись в ванной комнате, я сразу встала под душ, и как только первые теплые капли воды коснулись моей кожи, мне, наконец, удалось дать валю эмоциям. Я так сильно хотела выплеснуть все, заполнить пустоту хотя бы слезами, чтобы почувствовать себя живой.
Я была готова принять реальность. После разговора с Дэйвом я прокрутила каждый кусочек прошлой ночи в голове, чтобы морально подготовиться к очередной встрече с Брайеном.
Теперь я знала, что ему сказать.
Никаких требований, никакой фальшивой радости, никакой игры.
Одно условие — правда, какой бы горькой она не была.
Либо вместе всегда, либо порознь навсегда.
Я надеялась встретить на границе Брайена: очень сильно хотела увидеть его, оказаться в его объятиях. Но вместе этого…
— Привет, Аврора.
Снова этот голос вызвал лишь тонну смущения и стыда и поднял со дна старательно затопленное желание знать все и обо всех.
— Ребекка. — Я улыбнулась, возможно, даже натурально. — А где Брайен?
— Его вызвали.
— А разве вы не вместе должны туда ездить?
— Сегодня я им не понадобилась.
— Что ж. — Я неловко посмотрела по сторонам, делая вид, что темные силуэты деревьев и кустов достаточно привлекательные. — Тогда я вернусь домой.
Я почти развернулась, но Ребекка остановила меня своим предложением.
— Поговорить не желаешь?
Желаю. Честное слово, я же собиралась сделать это. Но разве выяснять отношения с Ребеккой в данной ситуации вообще уместно? Есть вещи поважнее.
Хотя… Я просто опять струсила и попыталась найти оправдание.
— Здесь и сейчас?
— Как будто мне это надо. Уходи, раз не хочешь воспользоваться возможностью.
— Хорошо. — Я сделала шаг в сторону Ребекки, которая гораздо быстрее меня умела эффектно уходить. — Только где мы будем разговаривать?
Через пару минут молчаливого следования за силуэтом «темной», мы оказались все в том же подвале, только на этот раз там не было ни души. Ребекка помогла мне устроиться на диване и сама, должно быть, максимально изящно села рядом. Я ее не вижу, но все равно ощущаю мощную ауру роскоши, словно рядом со мной сидит королева, а я ее верный слуга. Неудивительно, почему они с Брайеном самые главные фигуры в «темном» мире. Я уже давно не чувствую ее собственный запах, специфичный для «темных», значит оказываемое сейчас на меня влияние испытывают и другие люди из ее мира.
— Как ты себя чувствуешь? — вдруг спросила Ребекка.
— Ты беспокоишься?
— А ты считаешь меня конченой стервой? Я прекрасно понимаю, в какой ситуации вы оба оказались. И будь добра не язвить мне. Потренируешься в колкости с кем-нибудь, у кого нет козыря в рукаве, способного растоптать тебя как букашку.
— А твой козырь — это полное доверие Брайена и ваша с ним недодружба с бонусом в виде ребенка?
— Да, Аврора. Я об этом даже не успела заговорить, а ты уже вздернула хвостик и приготовилась вгрызться мне в горло своими зубками.
— Я весьма спокойна.
— Да неужели?
— Да.
— Тогда перестань скрипеть зубами и стрелять своим «убийственным» взглядом в неповинный стол. Иначе разговор закончится тем, что я унижу тебя, и ты в слезах побежишь домой.
Так, Аврора, тебе нужен этот разговор. Ты чувствуешь стыд перед ней, тебе неловко. Ты очень сильно хотела прояснить все.
Тогда какого черта ты сейчас строишь из себя подобие стервы?
— Прости, — сказала я в попытке расслабиться. Но язык так и чесался выкинуть еще что-нибудь, чтобы не проиграть ей.
Ребекка приняла мое извинение и словно нажала на какую-то кнопку, которая немного сбавила интенсивность исходящего от нее величия. Либо я смогла перестать обращать на это так много своего внимания.
— Так как ты все-таки себя чувствуешь?
— Вполне нормально. Не чувствую себя беременной. Хотя уже окончательно осознала это.
— Везет. У меня был жуткий токсикоз, казалось, однажды я и желудок выплюну.
— Да-а-а, ты не представляешь, как я рада тому, что у меня нет этих мучительных симптомов.
— Ты не ликуй раньше времени. Беременность может принести еще много сюрпризов.
— Если я вообще останусь беременной.
Я не поняла, как ляпнула это, но моя фраза убила на удивление дружелюбную атмосферу.
— Задумываешься об аборте?
— Аборт?
— Так называют избавление от ребенка на раннем сроке беременности. Незаконная процедура даже в нашем мире, потому что аборты спасают тех, кто заделал ребенка без отданного приказа. Но подпольные организации процветают, и Брайен даже знает об одной достаточно много.
— Правда? — Голос мой дрогнул и вопрос скорее был похож на писк.
— Не буду врать, что Брайен подумал об этом, когда узнал о твоей беременности. Но я уверена, что это далеко не первая мысль, которая пришла в его голову. Если он и рассматривает этот вариант, то только ради того, чтобы спасти тебя. Не думай, что он этого хочет.
— Я знаю. Можешь не говорить мне об этом. Я не осуждаю его, сама не вижу другого выхода. Ребенок все равно обречен.
Готова поклясться, что Ребекка вздрогнула вместе со мной. Она села ближе ко мне и смело взяла мою ладонь в свою, словно знала, что никакой боли не будет.
— Вы с ним говорили об этом?
Я отрицательно покачала головой.
— Это хорошо. Потому что подобные решения должны приниматься не на эмоциях.
— Почему он молчит? Я имею ввиду, что понимаю его страх. Мы из разных миров, это незаконно, это может принести гибель. Но такое чувство, что он боится по еще одной причине.
— Я не думаю, что могу…
— Пожалуйста. — Я впилась в ее руку, всем телом повернулась к ней. — Я должна знать. Но он никогда мне не расскажет, потому что считает, что таким образом оберегает меня.
— Брайен совершил огромную ошибку и до сих пор не может простить себя за это. Он должен был сам тебе об этом рассказать, но ты права. Сейчас он тем более ни слова тебе не скажет, чтобы не пугать лишний раз.
— Это как-то связано с Эйми?
— Он меня убьет, если я тебе все расскажу.
— Но ты все равно сделаешь это, потому что мне кажется, что ты меня понимаешь.
Ребекка еще долго сомневалась, но в конце концов сдалась, взяв с меня одно обещание.
— Пообещай, что ни слова не скажешь Брайену, пока он сам не решит рассказать об этом. И я надеюсь, что твое отношение к нему не изменится.
— Обещаю, — искренне сказала я, понимая всю серьезность.
Ребекка выдохнула и, не отпустив моей руки, начала рассказ подавленным и немного приглушенным голосом.
— Среди нас была еще одна девушка. Эйми. Она была моей ровесницей, не уступала по внешним данным, и я знала, что она была претенденткой на мое место. Но какие-то анализы не устроили правительство, в итоге я стала «напарницей» Брайена, а ее отправили прямиком в низший класс. Она отличалась от всех «темных», была трусливой, романтичной и наивной. А еще она любила. Слишком сильно и отчаянно любила, что это становилось очевидным для всех. Она быстро стала изгоем, только наша компания приняла ее, хотя ее чувства к Брайену не могли не напрягать и нас. Все-таки это было противоестественным и пугающим.
Эйми сидела в самом дальнем углу шумного бара и пыталась читать книгу, игнорируя оскорбления в ее сторону.
— Захлопнулись все, пока глотку не вырвала! — крикнула Ребекка в сторону напыщенных дам. Они первым делом окинули «темную» завистливым взглядом, а затем скрылись в толпе. Знали, что может прийти Брайен. А если «темная» настучит на них, то его расположения им точно никогда не добиться.
— Спасибо, — Эйми улыбнулась и кивнула, приветствуя свою подругу. По крайней мере, она считала ее таковой и молчала об этом, чтобы не смущать лишний раз.
Ведь они просто сборище, но никак не друзья.
— Ты не собиралась заступиться за себя? — Ребекка села на диванчик и взяла в руки бокал вина, отметив, что Эйми к своему так и не притронулась.