АВТОПОЕЗД
Взрыв. Разбитый грузовик раскалывается мощным взрывом! Кабина и то, что осталось от машины, разорваны на части.
НОВИЧКА чудесным образом отбрасывает в сторону, он тяжело приземляется и отскакивает на обочину.
ДОЛГАЯ ПАУЗА
НОВИЧОК шевелится, затем ошеломленно поднимает голову и обнаруживает, что смотрит прямо на ДРОИДА.
С шипением и лязгом открывается камера в груди ДРОИДА. Стеклянный цилиндр, в котором находится МИКРОЧИП, выпадает и катится по земле, чтобы остановиться прямо перед НОВИЧКОМ.
НОВИЧОК просто смотрит на фишку, когда фургон БОБА с ревом мчится по дороге и с визгом останавливается среди обломков. НОВИЧОК оглядывается на разрушения, его взгляд падает на разбитую руку СУИ, рука все еще поднимает большой палец вверх.
БОБ: Святое дерьмо, что за бардак. Что случилось, Новичок??
НОВИЧОК: Миссия выполнена… Я думаю. У меня есть чип, но у всех остальных…
НОВИЧОК опускает голову, выглядя так, словно вот-вот сломается и начнет плакать.
И хриплый голос СУИ звучит громко и отчетливо.
ГОЛОГРАФИЧЕСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ СУИ: Ха-ха. Не волнуйся, малыш. Я тоже плакала в свой первый раз.
НОВИЧОК удивленно поднимает глаза и видит ГОЛОГРАФИЧЕСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ СУИ, стоящее рядом с ним. Оно проецируется из грузовика БОБА.
НОВИЧОК: Суи… Что?
По другую сторону от него материализуется ГОЛОГРАФИЧЕСКИЙ ЯСТРЕБ.
ГОЛОГРАФИЧЕСКИЙ ЯСТРЕБ: Боб делает полную резервную копию наших мозгов перед каждой миссией.
Появляется ГОЛОГРАФИЧЕСКАЯ КАЛИ.
ГОЛОГРАФИЧЕСКАЯ КАЛИ: А мозги Суи, ну, они не занимают слишком много места на старом жестком диске.
НОВИЧОК: Я думал, вы все мертвы!
БОБ: Тебе следовало прочитать свой контракт, малыш. А теперь пошли, давай убираться отсюда.
Дверь фургона БОБА открывается, НОВОБРАНЕЦ подбегает и запрыгивает внутрь.
КАМЕРА ОПУСКАЕТСЯ, когда грузовик, визжа шинами, выезжает в ночь.
Он останавливается на усыпанной обломками дороге, и мы видим разбитые останки головы СУИ.
Маленький СУСЛИК запрыгивает в кадр, обнюхивает голову СУИ. Суслик прыгает вниз по дороге.
Аластер Рейнольдс
Ледниковый период
Был ранний полдень, когда Роб занес последнюю коробку в их новую квартиру и — наконец, официально — въехал. Он как раз ставил ее на ящики с книгами, которые он собирался распаковать позже, когда Гейл сказала что-то из кухни.
— Что? — крикнул он.
Она высунула голову в коридор. — Я сказала: — Эй, хозяин оставил старый холодильник.
Роб неторопливо направился на кухню. Стойки были завалены коробками с полураспакованной кухонной утварью.
— Наверное, посчитал, что выносить его слишком хлопотно.
Холодильник, пожелтевший до грязного, прямо-таки антикварного цвета старой слоновой кости, был, казалось, неподвижно вварен в угол кухни, будто многолетняя глыба окаменевшего хлама. Его верхняя часть, корпус двигателя, возвышалась, как пагода в стиле ар-деко, тремя уровнями обтекаемых вентиляционных отверстий. Это придавало холодильнику какой-то отдаленно футуристический вид — но, скорее, ретрофутуристический, ту форму будущего, которое можно было представить, скажем в 30-х годах, но никак не сегодня.
Роб похлопал по корпусу двигателя. — На самом деле это очень хороший дизайн, — сказал он. — В современных холодильниках двигатель устанавливается снизу, и отработанное тепло от него поднимается в холодильник. Затем тепло должно откачиваться тем же двигателем, который его выработал, производя еще больше отработанного тепла. Это порочный круг. Но с этими современными машинами они гонятся только за потребительским глянцем, поэтому мотор все равно ставят туда.
Гейл вытащила из картонной коробки бутылку зинфанделя и поставила уже пустую коробку под кухонную раковину. — Весь мусор идет туда, — сказала она. — Хочешь вина?
Холодильник слегка загудел, — дружелюбный, успокаивающий звук.
— Конечно. Хозяин оставил холодильник включенным; наверное, даже льда немного осталось.
— Вот что мне в тебе нравится. В тебе нет ни капли культуры.
Роб пожал плечами, — я варвар. — Он открыл морозильную камеру и обнаружил, что она почти полностью заросла старым льдом. Он уже поглотил два лотка для кубиков льда и древний пакет с замороженным горошком. Однако один лоток был почти свободен, и, постукивая по нему ладонью, он мог освободить его. Он разломал лоток и отнес горсть льда обратно на стол.