— Ну, Артур… — повторяла Даша, наслаждаясь пылкостью и вожделением мужчины.
Он сел на кровать и потянул ее за собой.
— Только не там! – брезгливость предала ей сил. – Я туда не хочу.
— Тогда упрись в кровать руками, — он поднялся, наклонил ее и задрал платье.
— Я так не хочу… — ее руки упирались в кровать.
— Как ты меня хочешь! – восхитился мужчина, стягивая с нее белье.
— Немного, — он схватил ее за волосы и потянул…
— Опять! — Дашу раздражала способность Артура сразу засыпать. Еще более удивительной оказалась позиция: потное тело храпело на кровати, а ноги с приспущенными трусами стояли на коленях на полу.
Она стояла рядом, скрестила руки и выстукивала стопой недовольный такт. Знакомый такт забивания гвоздей в гроб ее самоуважения. Все, чего ей хотелось – это взять длинный предмет и затолкать, туда, откуда испортился воздух.
Ударила рукой по выключателю. Свет не произвел на ленивую тушу никакого эффекта. Она размашисто и резко схватила свои вещи с пола. Ее любимое платье вдруг оказалось неудобным, село криво.
Она переобулась, набросила шубу, схватила дверную ручку. В этот момент вспомнила, как Артур насвинячил ей в туалете. К мести Даша подошла более творчески, учитывая крепкий сон жертвы. Жаль, конечно, что у него нету пауков… Но такая ситуация – не впервые, и опыт не позволял портить имущество, за которое через суд заставят возместить.
Второй раз взялась за дверную ручку, когда все краны с напором лили воду. Даже бачок в туалете раскрутила. Слив не затыкала. Во всех комнатах горел свет. На грязной, с усохшей жидкостью плите ничего не было, но горелки открыты на полную и подожжены, холодильник вне розетки. Окна распахнуты. Даша размышляла о коммунальном счете, который любовнику придется оплатить.
Два раза ей звонил Миша, но она не хотела его слышать. Домой добиралась на такси. Не любила местное, так как цены в маленьком городе без конкуренции были заоблачные.
Тренированные ниндзя могли позавидовать ее бесшумности. Все, чтобы не встретиться с пытливым взглядом родителей.
Единственное, чего она желала – творить. Излить накопившиеся эмоции на бумаге. Как же Дарья желала расправы…
Эти несколько дней в волшебном мире были самыми волшебными. Высокие статные мужчины, буквально носили ее скромную тушу на своих хрупких руках. То на процедуры, то за стол, то обратно на процедуры, как пенсионерку в санатории.
Принц Максимус оказался обаятельным и воспитанным джентльменом. Всегда приотрывал за ей дверь и смотрел, чтобы закрыть ее не прижав какую-нибудь из всех ее ног. Не грубил, не хамил, изъяснялся вежливо, как на телеканале культура.
Греми потеряла счет времени. Настолько ей было хорошо. Все выглядели такими довольными и расслабленными, как тюльпаны, которые долго жевал единорог.
Замечательное время тянулась до тех пор, пока Греми не увидела среди молодых и сочных на вид эльфов, пожилую сморщенную эльфийку, которую все сторонились. Именно она все и изменила.
— Кто это? – поинтересовалась Греми.
— Это позор нашей чистой белой расы! Она отказываться от, — внезапно принц замолчал. – Просто не обращай на ее внимание.
— Хорошо, — Греми в этот момент понимала, что здесь есть секретная тайна, которую тщательно скрывают от всех, как шалава количество ухажеров.
Как только нежные пальчики принца перестали ее гладить. Она неожиданно подорвалась, отвлекающе полетала по комнате и умчалась к старушке. Настолько ее расперла от предстоящей тайны.
Вид у бабушки и вправду был, как у пожилой. Морщинистая провисшая кожа с волосатыми бородавками, земляного цвета. Потухшие глаза из-за возрастной катаракты, как у бабушки Греми. Повышенное давление и аритмия. Большие нос и уши. Тонкая висячая грудь до земли, формы бобриного хвоста. И пахла она смесью лекарств и налета.
— Здравствуйте, бабушка! – покланялась до земли Греми, чтобы показать уважение к дряблым костям.
— Чего? – спросила пожилая эльфийка.
— Здравствуй, бабушка! – еще громче заорала Греми.