— Верно, — запищала фея-гусеница.
Не успели герои проникнуть на мрачную и гнетущую территорию и спасти принца, как услышали над головами злобное жужжание стрекоз, на которых сидели рыцари Бывшие. Они зарядили свои арбалеты стрелами с высеченными фразами, которые они заготовили заранее.
— Если хоть одна стрела в вас попадет, вы окунитесь в пучины отчаяния! – предупредили Бывшие.
И посыпался град стрел. Каждый из героев изворачивался, как муха без крыльев. Греми только и успевала прыгать и вот-вот ее бы задела стрела с надписью «Пасть воняет». Отпрыгнула в сторону, а там пролетела «Тупорылая», уклон и возле лба пролетела «Полина в разы красивее». В ноги пыталась вонзиться «Никому не нужна» и «Ленивая». У живота пролетела «Толстуха», а у одежды «Дешевка». Между ног просвистела «Шалава», у уха «Сплетница». Щитом отбила «Давалку», «Бывало лучше», «Бревно» и «Так себе».
— Нам не спастись без потерь! – не оставалась на месте Греми.
— Что ты предлагаешь? – поинтересовалась мумия.
— Пришел твой час! – дала героиня команду.
Орк застыл. Он посмотрел в каждый глаз, каждому из друзей. Молчаливо кивнул и расправил могучие руки и спину.
В знак благодарности герои кивнули со скупыми слезами, которые слились с потом от плясок. Тупые Бывшие тоже поняли.
— Прощай, — отправила воздушный поцелуй Греми. – Мы орк тебя не забудем.
— А как его зовут? – поинтересовалась фея-гусеница на плече.
— Уже не помню.
Ее прощальный чмок достиг цели, чуть первее ядовитых стрел Бывших. Орк успел мимолетно улыбнуться в удирающие, полные желания выжить, зады друзей. Затем неприятно депреснул, когда все вышеперечисленные стрелы глубоко вонзились в его сердце. Он все ощутил на себе и поверил в каждое ядовитое слово из-за чего и пал в экзистенциальный кризис.
Прощай молчаливый орк…
— Вообще лучше не стало, — задумалась Дарья и отправилась выбирать наряд.
Когда представление закончилось, зал театра взорвался в овациях. Даша медленно поднялась, поправила складки на персиковом приталенном платье и тихонько хлопала ладонями. Наблюдала за нарядными людьми и представляла, как в Осло будут грохотать овации джентльменов при вручении ей Нобелевской премии по литературе.
Миша в графитовом пиджаке, белой рубашке и галстуке цвета индиго выглядел, по ее мнению, сносно, но мог лучше постараться. Во время вручения желанной премии на сцену его не потащит, а только в победной речи упомянет вскользь.
— Мне понравилось, — повернулся к ней Миша, который излучал искренний восторг не только интенсивностью аплодисментов, но и заразительным блеском глаз. – А тебе?
— Сносно, — Даша решила, что чрезмерное проявление эмоций выдаст ее «пролетарское» происхождение.
— Идем, — мужчина подал ей руку, встраиваясь в колею людей.
— Сейчас в ресторан?
— Почти…
— Что это значит? – приостановилась Дарья.
— Дома тебя ждет сюрприз.
— Интригует, — она рассуждала, что наконец-то познакомиться со своими будущими владениями.
В вестибюле Миша забрал наряд дамы и вызвал такси. Даша вернулась из женской комнаты и возмутилась очередью, которую пришлось отстоять.
— Такси уже приехало, — набрасывал свое пальто Миша.
— А напомни, где наша машина? – Даша смотрела на крохотное такси с сожалением.
— В ремонте. Пятый раз говорю.
— Ну, да. Просто я ее так полюбила, надеюсь, ничего серьезного.
Болтливый таксист за круглую сумму вернул их к обычной тусклой жизни в спальном темном районе, с включенными фонарными столбами через один. Остановился у старой хрущевки, что сразу смутило Дашу.
— Ты здесь живешь?
— Ну да.
— Один в своей трешке!
— Нет, у меня двушка.
— Хм…, — она вспоминала информацию, которой делилась с ней мать, когда впервые говорила о патологоанатоме.