Мама обняла меня, и поцеловала в лоб. А затем, подняв на меня свои лучащиеся счастьем глаза, сказала:
- Вот и заговорило твоё сердечко, соколик мой! Я уж думала, что беды, обрушившиеся на нашу семью, и заставившие тебя рано повзрослеть, очерствили твоё сердце. Если ты сердцем чувствуешь, что эта, та самая, твоя женщина - не отпускай её. И помни, пока девушка не сказала слово «нет», у тебя есть шанс. Поезжай к ней. Поговори.
Я долго не спал ночью, обдумывая мамины слова. В одном я с ней был согласен. Нам нужно встретиться и поговорить.
Глава 8
Григорий
Только начало мая, а природа награждала взор буйством красок, и запахов цветущих деревьев и полевых цветов. Над ними уже во всю трудились пчёлы, опыляя и давая жизнь новым всходам.
Я ехал медленно, вдыхая этот дивный аромат, который пьянил и дурманил. А ещё потому, чтобы иметь возможность подумать, стоит ли мне вторгаться в жизнь этой девушки, которая с самой первой встречи, буквально лишила меня покоя.
Но лошадь, словно угадывая мои желания, сама свернула на нужную улицу. Вот уже вдалеке и дом виднеется.
Словно на крыльях, я взлетел вверх по ступенькам крыльца, и постучал. Никто не открыл. Я забеспокоился:
- «Неужели, опоздал? Неужели, уехала с дядей в Одессу?»
Я посмотрел на окна мастерской, как и раньше заколоченные досками, а потом взглянул на окна дома.
- «Не заколочены, значит не уехали», - думал я, и вновь поднявшись на крыльцо, постучал сильнее.
Но снова тишина, отозвалась эхом в голове. Собираясь спросить у соседей, я спустился и вдруг услышал разговор, доносившийся где-то с глубины двора.
Явно слышались мужской и женский голоса. Мне не стоило особого труда подтянуться на руках, и заглянуть через забор, во внутрь двора. Теперь разговор слышался более отчётливо, но я их по прежнему не видел.
Перепрыгнув через забор, я тихонько сгибая голову перед окнами, прошёл вдоль дома, в глубь двора.
Заглянув за угол дома, я увидел, как моя девушка, держа в руках таз с бельём, тихо пятилась назад, от этого ненавистного мне хлыща и подонка, Натана, а он надвигался на неё, пытаясь взять её за руку.
Увиденная мною картина, подействовала на меня, словно красная тряпка для быка. Я вышел из-за угла, и ринулся на них. Девушка от неожиданности, чуть не уронила таз с бельём. Но я успел заметить облегчение, в её взгляде.
Схватив Натана за лацканы пиджака, и надвигаясь на него, я выпалил:
- Тебе же сказано, девушка не хочет с тобой ехать!
Не оправившийся полностью от удивления, и пытаясь вырваться из моих цепких рук, Натан пропищал:
- Как ты сюда попал? Какое ты имеешь право вмешиваться? Она, моя девушка! И будет, моей!
- Неправда! Это неправда! – выкрикнула девушка. – Я Вам никогда, ничего не обещала, и даже не подавала надежд.
Девушка развернулась, и кинулась в дом. А я, припечатав его к стене дома, процедил сквозь зубы:
- Ещё раз здесь увижу, зубы будешь с земли собирать. – И толкнув ещё раз, отпустил.
Отбежав на безопасное расстояние, он всё тем же писклявым голосом, пробираясь к двери, причитал:
- Я буду жаловаться в полицию! Там на Вас, управу найдут!
С этими словами, он резко открыл дверь, и ринулся в дом, чуть не сбив с ног Глашу. Бедная женщина ойкнула, и отошла в сторону.
- Что здесь произошло? – выглядывая из двери во двор, спросила Глаша.
- Этот хлыщ приставал к Вашей племяннице. А я пресёк, – сказал я, указывая взглядом на Натана, который, только что, пулей вылетел из дома.
Глаша пригласила меня в дом, но девушки нигде не было видно.
- Совсем замучили, ироды. Дядя Аврорушки бросил обвинение в адрес ростовщика, обвинив его в причастности к разорению её семьи. И даже в нападении на их экипаж, когда Вы их спасли. Всё это, конечно, доказать не получилось, но слухи по городу прошли. Вот теперь, они на нас и отыгрываются. Ведь в этом городе, все ему должны, и боясь лишиться поддержки, то булочник перестаёт в долг давать, то мясник.