Она вытерла, навернувшиеся на глаза, слёзы платочком, и продолжила:
- Уж не знаю, как дальше будем жить с горемыкой, если дела так и дальше пойдут?
- Всё хорошо будет, Глашенька! – вошла в комнату девушка, и я заметил, что глаза у неё, были красные от слёз.
При виде девушки я встал со стула, и сказал:
- Я буду помогать. Скоро я снова приеду в город по делам, и привезу Вам кое-какие закатки и муки.
Глаша чаще стала вытирать глаза от слёз.
- Но как же так вышло, что Вы остались совсем без средств? Разве вызванному из Одессы эксперту, не удалось по выгоднее продать вещи, которые он оценивал? – спросил я, указывая взглядом на стены, где когда-то висели картины.
- Они увезли их, да видать не распродали ещё? – снова сокрушённо проговорила Глаша.
- Ничего, мы продержимся как-нибудь. А если не получится, придётся принять приглашение дяди, и уехать в Одессу. – Добавила девушка.
- А я уйду… - начала было Глаша. Но в дверь громко постучали, и она пошла открывать.
Пользуясь случаем, я смотрел на девушку и заметил, что она была бледна, и кажется слегка осунулась. Но не смотря на это, была всё так же прекрасна.
- Полиция!? – вымолвила испуганно Глаша, пропуская в дом полицейского.
Служитель порядка, кашлянув представился, и зычным голосом пробасил:
- Вы у нас будете Григорий Лебедев, сударь?
Глава 9
Григорий
- Да, я! – ответил я, заметив про себя, что засранец, таки сдержал слово.
- Натан Давидович Ройзман утверждает в своём письменном заявлении, что Вы якобы, избили его. Было такое? – пробасил полицейский, и пристально посмотрел на меня.
- Я его не избивал, а оттолкнул в сторону, – ответил я.
Мне не хотелось ввязывать сюда девушку, поэтому я её не упомянул.
Но, неожиданно, она сама включилась в разговор:
- Господин полицейский, я могу удостоверить, что избиения не было. Господин Григорий Лебедев вступился в мою защиту, когда Натан Давидович начал ко мне приставать.
Полицейский изменился в лице. А Глаша издала испуганный возглас.
- Аврора Михайловна, а Вы можете это письменно подтвердить? – видно было, что полицейскому жаль девушку.
- Да, конечно, могу. Я сейчас принесу бумагу и письменные принадлежности, – и она скрылась за дверью.
- А вы, господин Лебедев, должны будете оставить мне свой адрес проживания, на всякий случай, хотя думаю, что этого не понадобится, – взглянул на меня с улыбкой полицейский.
Аврора написала заявление, и дописала также, что это было не первое приставание Натана Давидовича.
Прочитав последние строки, полицейский взглянул на девушку с неким сожалением. Затем встал, и прошёлся вдоль окон.
- Аврора Михайловна, я бы посоветовал Вам, установить дополнительный замочек на дверь. Окна у Вас смотрю крепкие. Да и звон разбитого стекла в ночи, отдается громким звоном. А двери укрепить, не мешало бы.
Он снова опустился за стул, и положив заявление девушки в папку, продолжил.
- Ведь Ваш дядюшка тогда, выдвигая обвинения против ростовщика, не был голословен. Оставалось найти свидетелей.
Он снял фуражку, платочком вытер пот, покряхтел, видимо раздумывая, стоит ли говорить дальше. Но взглянув на девушку, с полным сожаления взглядом, всё же продолжил:
- Представленные документы в суде, Вашим дядюшкой, вызвали резонанс. И к нам в полицию поступило указание, расследовать это дело. И главное, найти тех исполнителей, нападения на Вас.
Он ещё раз взглянул на девушку, затем на Глашу, и на меня.