Всю дорогу до дома, девушка молчала, и сидела так, словно боялась касаться моего тела. А я придерживая её одной рукой, ощущал жар её тела даже через огрубевшую кожу ладоней. Её попа упиралась мне в пах, и тихо раскачивалась, в такт движениям лошади.
Волна жаря, ещё не унявшаяся полностью, вновь окатила меня с новой силой. Мне хотелось задрать её юбку, и войти в неё, прямо здесь сидя на лошади.
Мы заехали во двор, на лошади. На крыльце нас, как всегда, встречали мама и Глаша. По их удивлённым, слегка обеспокоенным взглядам, я понял, что могло их удивить. Волосы Авроры были, непривычно растрёпаны.
Я бережно опустил её с лошади на землю, перед крыльцом, а сам проехав к конюшне, спешился.
Мой взгляд был прикован к ней. Опустив голову, она молча прошла мимо мамы и Глаши, и спешно вошла в дом.
Волнение охватило меня, и я ринулся за ней следом. Я открыл дверь, в тот момент, когда она, разложив покрывало, бросала в него свои вещи.
Я тихо вошёл в комнату, и развернул девушку лицом к себе. Скопившиеся в глазах слёзы, капля за каплей стали вытекать из глаз. Обхватив её лицо обеими руками, я слегка приподнял его. Завладев взглядом девушки, я тихо, но уверенным голосом, сказал:
- Ты не правильно всё поняла. Я хочу, чтобы ты, отныне и навсегда, была рядом со мной. Я хочу любоваться тобой, баловать, защищать и оберегать. Я хочу, чтобы ты стала мне другом, и помощницей в жизни. Я хочу, чтобы ты, стала моей верной спутницей в жизни. Чтобы ты стала, моей женой.
Девушка уже не сдерживала слез. А я медленно, прижав к себе её подрагивающее тело, добавил:
- Скажи, ты согласна выйти за меня замуж? Скажи, да. Потому, что я уже никогда, не отпущу тебя.
Она оторвав лицо от моей груди, и заглядывая мне в глаза, тихо произнесла:
- Да.
Я тихо обернулся к двери, где стояли мама и Глаша, молча утирая слёзы.
Уже вечером, сидя за столом, Григорий сказал маме:
- Мы хотим венчаться, и играть свадьбу через неделю, или максимум через две.
Удивлённые не только мама и Глаша, но даже Аврора, переглянулись между собой. Я незаметно сжал руку девушки, под столом. Она едва заметно вздрогнула, но руку не выдернула.
- Сыночек, ты же понимаешь, что даже две недели, это маленький срок. Надо же и гостей звать, и одежду для жениха и невесты сшить, я уже не говорю о приготовлениях… - она остановилась, вглядываясь мне в лицо.
- Мамочка, мы же можем попросить родственников, чтобы помогли, – улыбнулся я маме. А сам накрыл своей ладонью, коленку девушки.
Не знаю, то ли мама поняла, с чем была связана моя спешка. То ли поняла, что на этот раз, я не отступлюсь. Но мама улыбнувшись мне, неуверенной улыбкой, произнесла:
- Давай попробуем, сынок. Давай, попробуем.
Глава 14
Григорий
О том что мама была права насчёт сроков, я понял уже через неделю. Когда все, задействованные в приготовлениях, вертелись, как белки в колесе. Дом сразу превратился в проходной двор.
Я ведь и не задумывался о таких мелочах: на чём усаживать гостей, из какой посуды потчевать, в какой посуде готовить на такое количество гостей. Я уже не говорю о некоторых мясных продуктах, которые надо было подготовить непосредственно перед свадьбой, чтобы не испортились.
Аврора захотела свадебное платье шить сама, но мама и Глаша в один голос сказали, что это плохая примета, если невеста шьёт своё платье сама. Я особо не верил приметам, но согласился.
Мы поехали с Авророй в районный центр, заказывать свадебные наряды, мне и Авроре.
Сидя в экипаже, в обнимку со своей невестой, я всю дорогу мечтал о том, как мы по-быстрому закажем наряды, и я сниму номер в мотеле. Я время от времени поглядывал на невесту, и чуть ли не истекал слюной. Я уже не говорю об эрекции.
Но всё пошло не так. В первой швейной мастерской, в которую мы обратились, не взялись выполнить заказ за столь короткий срок. Во второй взялись, но попросили почти двойную плату, мотивируя тем, что придется привлечь к работе дополнительных швей.