Не на это она рассчитывала, отправляясь на день рождения к Басманскому. За вечер всего-то нужно было выяснить, что за тип ее новая цель, и попробовать разнюхать слабости, с которых стоит начать копать.
План был прост, но вышло как в сплетнях. Запах тела, вкус спермы и много еще чего, о чем не напишешь и лучше было бы вообще забыть.
Однако она не жалела. Ни о чем. Почти.
- Почему ты не целуешься в губы? - после четвертого оргазма тело не способно больше было ничего ощущать, а сон все еще не шел.
Игорь закинул руку ей за голову, придвинув к горячему боку и лишив возможности смотреть в глаза.
- Это для протокола? - сунул в уголок рта сигарету, но так и не зажег.
- Нет. Для меня.
- Не умею.
- Дожил до тридцати семи, и не умеешь, - она все же вывернулась. Уставилась не него недоверчиво.
- Не научился, - темно-синие глаза покосились в ее сторону. - А что, не хватило?
- Это из-за какой-то женщины?
- Вас, ба… женщин, хлебом не корми, дай найти в мужском прошлом какую-нибудь сопливую историю.
- Так была? - Ольга сама не смогла понять, кого в ней сейчас было больше: женщины или журналиста.
- Не было ничего. - Варшавский хмыкнул и перекинул сигарету из одного уголка губ в другой. - Ни трагедии, ни любови. Просто не научился.
Едва касаясь, Власова провела ногтем по мужской груди в районе сердца и разочарованно вздохнула.
- Жаль, что ты не даешь интервью…
- А как же аура таинственности? - несмотря на усталость, силы шутить у Игоря остались. - Кому на фиг потом сдамся со своей скучной подноготной?
Власова закинула ногу на мужское бедро и зевнула.
- Я бы взяла тебя в сексуальное рабство. Ненадолго.
- Все вы бабы одинаковые, - Игорь не стал дожидаться, пока она уснет, перевернулся на бок и притянул Ольгу к себе изгиб в изгиб. - Вам бы только поматросить и бросить. - Тоже зевнул. В затылок. Даже не подозревая, как непозволительно хорошо ей стало от новой позы и этого расслабленного зевка.
Утро после сказочной ночи обычно превращается в лютый трэш - это Ольга знала по опыту, и исключений пока не было. Однако, Варшавский, похоже, решил перечеркнуть и эту ее примету.
Нет, он не оказался рядом в кровати и даже не смылся на работу, оставив прощальную записку с ключами. Игорь по-прежнему был в квартире. В тонких домашних штанах, которые на его крепкой заднице сидели так низко, что хотелось укусить выступающие косые мышцы и по-хозяйски забраться под резинку.
Но вместо того, чтобы как нормальный бизнесмен с целой IT-империей сидеть, уткнувшись в ноутбук, или глотать кофе с телефоном у уха, он ворочал что-то на сковороде и тихо насвистывал себе под нос прилипчивую мелодию.
- Ты точно реальный? - нисколько не смущаясь своей наготы, Ольга подошла поближе и прижалась виском к дверному косяку.
- Привет. Жрать хочу зверски. Ты случайно не знаешь, почему? - он окинул ее оценивающим взглядом и хитро, с уже знакомым Власовой прищуром, усмехнулся.
- А где повара, горничные, официанты? - Ольга ни за что бы ему не призналась, но этот вид с лопаткой в руках возбудил ее сильнее, чем вчерашний в дорогом костюме. - У тебя что, прислуги нет?
- Три этажа, - Варшавский открыл шкафчик с посудой.
- А если серьезно?
- Я с голыми женщинами серьезно не разговариваю, - он разложил содержимое сковородки по двум тарелкам и переставил их на стол. - Женской одежды нет, но в шкафу возле окна есть майки. Бери любую и быстро за стол.
- Даже познакомиться нормально не успели, а уже командует. Мужчина! - с показной обидой бросила она, но все же развернулась в сторону спальни.
- И поживее! А то забуду, что голодный, а потом придется греть, - донеслось все тем же командным тоном в спину, и Ольгу словно теплым ветром обдало.
Все же он был нереальный. Хороший секс, приготовленный своими руками завтрак, намек на то, что не прочь продолжить ночные подвиги… Где-то в этой бочке меда должен быть деготь. Много! Чтобы как у всех - хлебнуть, и отвернуло навсегда с первой ложки.
Единственный минус, о котором удалось узнать - отказ в поцелуях - не тянул даже на пипетку того самого дегтя. Он скорее был усилителем вкуса, вызовом, на который хотелось поддаться и научить-таки этого упрямого чурбана целоваться до звезд из глаз.
Первый раз в жизни ее профессиональный нюх молчал. Как натасканная на героин овчарка, Ольга пыталась почувствовать аромат отравы, которой за много лет сама пропиталась насквозь, и ничего не понимала.
«Чисто», - единственный ответ, крутившийся в голове.
«Чисто-чисто-чисто!» - звенели тревожные колокольчики, и наперекор дикому, незнакомому желанию остаться, мозг настойчиво требовал поскорее уйти.