А я краснела ещё больше. Обречённо вздохнув, повернулась к подруге.
- Зин, и к тебе она заходила?
Подруга пыталась прятать смеющийся взгляд, но у неё ничего не вышло.
- Я ей клятвенно пообещала, что даже под карой смерти не посмею помешать твоему счастью, — захохотала Зинка.
Стёпка фыркнул, неумело маскируя смех кашлем. Он прижал варежку к носу и выглядывал из-под неё.
Весело, блин им! А мне теперь перед всей деревней краснеть! А если слухи дойдут до соседа? Это же я ему на глаза не осмелюсь больше показаться!
- Ладно. Я нагулялась, пойду домой, — резко развернувшись на пятках, широким шагом зашагала по чищеной дороге.
- Лер, да ты чего? Ну, все же знают бабу Клаву, — кричала мне вслед Зина.
- Лер, да, как только прошёл слух, что в деревне появился новый мужчина, все только и ждали её в гости, — посмеивался Стёпка.
Шутник, блин! Они теперь не упустят возможности подколоть меня на эту тему.
- Лер, а он красивый хоть? — любопытствовала тётя Маша.
- Сильный? — вторила тётя Варя.
Им было весело. А я не обижалась. Я и сама уже шла с улыбкой на пол-лица. Трудно не улыбнуться, когда представляешь, как твоя бабушка машет кулаком под носом наших женщин и запрещает смотреть в сторону соседа. И ладно Зинка, она молодая. Но остальные! Вот что ба творит?
- Тёть Ма-аш, — я развернулась, чтобы видеть лица весельчаков, но не остановилась. — Красивый, высокий, с горящими глазами. Тёть Ва-арь, сильный, с широкими плечами и крепкими руками. Вы бы видели, — я мечтательно закатила глаза и прижала руки к груди. — А вы и сами видели, — я указала пальцами на Зинку и Стёпку. — Всё, до завтра. Сбор у Степана в восемь тридцать.
Я развернулась и побежала. От чего-то так тепло на душе стало, что хотелось смеяться и кружиться. Но я не стала, сдерживая порывы. По улицам ещё гуляли старички, не хотелось их пугать.
Желая встречным спокойной ночи и поздравляя с наступающим, я, наконец, добралась до дома. Остановилась у калитки и повернула голову. Снегохода не было. Сосед говорил с утра, что поедет за покупками, видно затянулись.
Дом выглядел одиноким и печальным. Как бы я хотела и его украсить гирляндой, чтобы окна его улыбались в этот новый год улыбками сказочных героев, а не зияли пустотой.
Эх, жаль, очень жаль. А может получиться завтра поговорить с соседом, и он позволит хотя бы одно окошко разрисовать? Я даже знаю, что нарисовать. Медведя, такого же, как и на его плече, но менее грозного. Сегодня уже пару раз он чуть не сорвался с моей кисточки на чужие окна. Руки словно жили своей жизнью, стоило погрузиться в свои мысли. А я, когда рисую, постоянно отрешаюсь от мира, но сегодня приходилось себя контролировать. Уговаривала себя, что, когда окажусь дома, обязательно разрисую окно в своей спальне. Чтобы медведь охранял мой сон и дарил покой. Не знаю почему, но он так и не выходит из головы после утреннего происшествия. Я запомнила все черты, каждую шёрстку, хотя взгляд задержался на пару секунд.
Тряхнула головой и пошла в дом. Мороз начинал крепчать, а я была одета легко, чтобы ничего не мешало скакать по домам, развешивая гирлянды.
- Я дома, — крикнула своим.
- Эх, нуча, — вышла встречать бабушка. — Красоту, какую навели. Если бы не холод, так и гуляли всю ночь.
- Спасибо, бабуль, для вас старались, — я чмокнула старушку в щёку и поторопилась на кухню. Можно сказать, весь день не ела, чаепитие в гостях не в счёт.
Обида на бабушкину выходку прошла. Да и чего уж злиться, обратно не изменишь.
- Лер, ты уж не злись на меня сильно. Я же добра тебе желаю.
Бабушка пришла за мной и стала помогать накрывать на стол.
- Всё хорошо, бабуль. Я не злюсь, правда. И понимаю тебя. Но мне же не тридцать. Куда спешить? Дождусь я своего мужчину, — улыбнулась я, присаживаясь за стол.
- А чего его ждать-то? Вон он, приехал уже, рядом с тобой поселился, иди да бери. Всё на блюдечке, — бабушка поставила предо мной тарелку и положила котлетку, а сверху толчёную картошку. — Вот точно так же хватай и обложи со всех сторон любовью и заботой, чтобы ни одна свой нос не сунула, — она добавила толчёнки и накрыла котлетку со всех сторон. — Потом детки появятся, и вас уже ничего не разлучит, — бабушка растолкала одну котлету и посыпала на картошку.
- Эмм, — только и смогла выдавить я, смотря на это "семейное" блюдо.
- Не мычи мне тут, ешь, давай! — фыркнула бабушка и, шоркая шлепками, вышла из кухни.
Я заторможено взяла ложку и зависла. И как теперь это есть? Ну, вот умеет же он аппетит нагнать.