За время разлуки я поняла, что за те несколько дней умудрилась вляпаться по самое "не балуй". Я влюбилась в мужчину, который не испытывает ко мне ответных чувств. Но что мешает мне изменить их?
ГЛАВА 9
Было начало марта, солнышко пригревало невысокие крыши домов, и звонкая капель отбивала красивую музыку.
Я, как и обычно, забежала в дом Ника, чтобы проверить печку и свои труды. Сегодня я закончила последнюю комнату. Любовно оглядела столовую. Лично ездила в город и выбирала панели. Последнюю неделю сама выравнивала стены, приходила домой вся в штукатурке, и бежала в баньку, что смыть присохшую грязь. А на следующее утро, накормив своих старичков, бежала обратно, наносить новый слой.
Сейчас я оглядывала пустынную столовую, чьи стены напоминали резь дерева. Полы блестели паркетом. Я специально выбрала такой стиль, чтобы Нику было уютно. Как-то во время ремонта я обнаружила в одной из коробок фотоальбом. Это был единственный раз, когда я залезла в его коробки. Просто не смогла пересилить любопытство, но воспитание не позволило и дальше рыться в чужих вещах. Так что, закончив ремонт в одной из комнат, мы перетаскали все коробки туда.
В основном альбоме были изображены упитанные пушистые медвежата – этакие комочки счастья. Но встречались и фото Ника, как я поняла, на рабочем месте. И судя по ним, мужчина любит резьбу по дереву. Его альбом напоминал рекламный буклет мебели, совмещённый с журналом о животных. Может, Ник раньше жил рядом с заповедником? А почему бы и нет? Это объясняет и любовь к животным и работу с деревом.
Вот я и не стала ставить мебель в столовой. К тому же, что делать с кухонным гарнитуром я не представляла. На кухне он не поместится, да и печка старая, ей тоже нужна замена. Вот всю лишнюю мебель мы и унесли в сарай к дедушке, чтобы не испортить во время ремонта. А Ник, как приедет, так и обустроит всё по своему вкусу.
Неожиданно сердце ритмично застучало, ладошки вспотели, и я встрепенулись. Бросилась из дома на улицу, где слышался рёв мотора. Это не была машина Ника, но в деревню в это время больше никто не мог заявиться.
На дрожащих ногах вышла из дома, и сквозь пелену слёз смотрела, как к дому подъехал огромным тонированы белый джип. Открылась дверца с пассажирской стороны. Из машины показались яркие красные сапожки на головокружительной шпильке. Затем выплыла и их обладательница. Капроновые колготки обнимали изящные ноги. Лёгкая курточка не по сезону, повторяла изгибы стройного тела, белые волосы струились по плечам. Аккуратное личико девушки лет двадцати, выглядывало из капюшона.
- Ммм, какой воздух, — разнёсся по пустынной деревне, мягкий голосок. – Ник, как же здесь хорошо.
Ник…
Сердце остановилось на несколько секунд, пока из машины не выпрыгнул мужчина. Его неизменный красный свитер и синие джинсы. Отросшие волосы взлохматил ветер, запутывая в них последние снежинки. Николас улыбнулся так, как не улыбался мне никогда. Нежно, облюбовав взглядом спутницу.
- Да, Виола, это место самое лучшее, где я успел побывать. Это ты ещё не видела мой лес, — его голос снова завёл моё сердце, разгоняя кровь по венам, чтобы она застыла в них сухой лавой.
Ах, Виола! Ах, он счастлив! Ах, он улыбается, смеётся, наслаждается жизнью, в то время как я себе места не находила? Обустроила его дом, не жалея себя, чтобы хоть на минуту забыть свою тревогу. Обустроила для этой изящной ланьи? А этот… не мог позвонить, сказать, что, жив и здоров? Чтобы не рвала себе вены и сердце?! Деньгами отмахивался от меня.
Ярость разрывала изнутри. Я сделал глубокий вдох. Не помогло. Вдохнула ещё раз. Нацепила на лицо улыбку какую смогла, и двинулась по дорожке к прибывшим хозяевам, которые, даже смотря в упор, до последнего не замечали меня.
- Добрый день, Николас, — никогда не называла его полным именем, а сейчас не могла произнести три коротких буквы. Это означало, что минимум он мне друг. Но нет! Этого никогда не будет.
Мой голос прозвучал ровно, когда на меня устремились медовые глаза. В них застыло удивление, смешанное с затаённой радостью. Я сделала незаметный вдох, и посмотрела на девушку.
- И вам добры день, — улыбка не сходила с моих губ.